Лишь в твоих объятиях - Линден Кэролайн

— Я отправлюсь в конце недели, — сказал он, поднимаясь и протягивая руку. — Спасибо за все.

Джеймс пожал ему руку.

— Обещайте мне одну вещь.

Алек вопросительно поднял брови.

Когда мы найдете подонка, который писал те письма французам, сообщите мне. Я хочу увидеть, как его вздернут.

— В этом можете не сомневаться, — пообещал он. Его друг не улыбнулся.

— Не хотите погостить у меня до отъезда? У вас измученный вид.

— Неудивительно, — криво улыбнулся Алек. — Разве не так должны выглядеть восставшие из мертвых?

Глава 1

Пенфорд, казалось, мало изменился. Трехэтажное здание из белого камня, величественного вида, но уютное, крыша с крутыми скатами, с которой однажды, когда выпало особенно много снега, он съехал на санках. Парк вокруг дома выглядел неухоженным, будто бы садовник пренебрегал своими обязанностями, но на самом деле так было задумано. Его мать хотела, чтобы все было похоже на природный ландшафт и выглядело естественно. Детям это тоже нравилось, они часами носились по рощам, в то время как взрослые думали, что они заняты учебой.

Пенфорд остался таким, каким он его помнил, будто он только вчера покинул отчий дом. Алек заерзал в седле, устыдившись того, что подсознательно ожидал увидеть признаки упадка. Но как оказалось, все было как всегда, по крайней мере, на расстоянии. Так что дом, похоже, по-прежнему оставался надежным пристанищем для остальных членов его семьи, и это его немного утешало.

Он надеялся, что его появление никак не скажется на надежности этого дома.

Алек взялся за поводья и медленно поехал вперед. У него была целая неделя, чтобы приготовиться к этому важному дню. Он мечтал об этом пять лет. Особой радости не было. Он пустил лошадь шагом и попытался справиться с внезапным волнением и желанием вернуться назад, на постоялый двор, где он провел предыдущую ночь, или даже обратно в Лондон. Он послал письмо, известив о своем приезде, и Питербери тоже написал его матери. Даже если бы у него не было задания от Стаффорда, Алеку все равно ничего не оставалось бы, кроме как ехать к дому.

Когда он подъехал ближе, из дома кто-то вышел. Этот человек прикрыл ладонью глаза, и какое-то время наблюдал за Алеком, потом спустился на дорожку, посыпанную гравием, и пошел навстречу. Полы его плаща развевались от быстрой ходьбы. Когда они поравнялись, Алек остановил лошадь и заглянул в пытливые, настороженные глаза своего кузена Джона.

Какое-то время они молча разглядывали друг друга. Джон стал выше и крепче, его светлые волосы были коротко пострижены, лицо от длительного пребывания на солнце приобрело красноватый оттенок. Одет он был как все живущие в деревне сквайры и производил впечатление трудолюбивого землевладельца. «У него честное лицо», подумал Алек, хотя и данный момент оно выражало только откровенное удивление.

Алек? Александр Хейз? — медленно, с трудом выговорил Джон. — Это, в самом деле, вы?

Отрицать было бессмысленно, и отступать некуда. Он спрыгнул с седла.

— Рад видеть вас, Джон.

Светло-зеленые глаза Джона скользили по нему вверх-вниз.

— Боже мой, — тихо произнес он. — Вы, это действительно вы.

Рука Алека сжала поводья. — Да.

— Боже мой, — снова пробормотал Джон. Пауза затянулась. Алек кашлянул.

— Моя мать знает?..

Кузен покачнулся, он все еще пребывал в совершенно ошеломленном состоянии.

— Да. Несколько дней назад мы получили письмо от Джеймса Питербери, а на следующий день и ваше. Это было потрясение, счастье, большая радость. Ваша мать ждет, не дождется момента встречи с вами. Вам надо немедленно пойти к ней. — Он протянул руку Алеку, и когда тот пожал ее, притянул его и неловко обнял. — Добро пожаловать домой, кузен, — сказал он приглушенным голосом.

Чуть помедлив, Алек ответил на объятие, потом отступил, собрал в руку поводья. И они направились к дому.

Встреча оказалась куда сердечнее, чем он ожидал. Он не видел Джона больше десяти лет, и они никогда не были друзьями.

— Я вижу, вы хорошо управлялись здесь, — заметил Алек, не зная, что сказать, в то время как Джон с любопытством поглядывал на него, как на какую-нибудь диковину из циркового балагана. Алек понимал, что теперь должен привыкать к такому вниманию.

Какое-то время они шли молча. Затем Джон грустно улыбнулся.

— Фредди пригласил меня на Рождество и вскоре заболел… — Он поджал губы и уставился себе под ноги. — Мне очень жаль.