Черный маркиз - Беверли Джо

Медлить больше было нельзя, и она спустила курок…

Выстрел оглушил ее — раньше этот пистолет никогда не стрелял так громко. Затем она услышала пронзительные крики.

Кучер и грум корчились от боли на козлах. Как ни странно, кучер тоже оказался ранен: голова его была вся в крови…

Обезумевшие от страха лошади понесли, и карета загрохотала по дороге, оставляя за собой кровавый след.

В ушах Дианы все еще стоял звон.

Затем снова наступила тишина, и маркиз перевернулся на бок, подперев голову рукой.

— Вы самая очаровательная и самая кровожадная женщина, — сказал он. Вслед за этим выражение его лица изменилось, и он привлек ее в свои объятия прямо в дорожной пыли.

— О, Диана плачет. Она не привыкла убивать.

Диана действительно содрогалась, но слез не было.

— Я не ожидала… хотела только остановить его. Я не думала…

Он начал укачивать ее, стараясь успокоить.

— Должно быть, ваша пуля угодила прямо в дуло его мушкета, а он тут же спустил курок.

— И мушкет разорвало.

— Конечно.

Она кое-как поднялась на ноги и, несмотря на головокружение, начала отряхивать свое порванное платье.

— Где Клара и ваш слуга? Мы должны поискать их.

— Погодите. — Он наклонился и достал из своей кареты фляжку с коньяком и маленький стаканчик, затем наполнил его и предложил Диане:

— Выпейте это.

Напиток обжег ей горло, и она содрогнулась, но голова, кажется, прояснилась.

— Я ничуть не сожалею о сделанном!

— Я тоже. — Маркиз передал коньяк своему кучеру и разрешил ему и конюху тоже выпить, затем опустился на колени перед лежащим охранником.

Диана присоединилась к нему. Несчастный был тяжело ранен в грудь, но еще дышал.

Маркиз взял охранника за руку, затем вытер ладонью влажный лоб умирающего.

— Я обо всем позабочусь, Миллер. Не беспокойся. Ты поступил очень мужественно. Все наши целы, а нападавшие, вполне вероятно, мертвы…

Диана с молитвой на устах опустилась на колени возле умирающего, но надежды на чудо было мало. Миллер, должно быть, испытывал ужасную боль, и под ним образовалась лужа крови. Его глаза уже начали тускнеть, но казалось, спокойный голос господина давал ему утешение. Затем он хрипло вскрикнул и безвольно поник.

Маркиз закрыл глаза умершему, встал и вытер окровавленные руки носовым платком.

Диана тоже поднялась, не зная, что сказать и что делать дальше.

— Полагаю, все нападавшие мертвы, — наконец резко сказала она.

— Я тоже так думаю. — Родгар взял разряженный пистолет Миллера, а также его порох и пули и перезарядил все три пистолета, в том числе и два своих.

Внезапно Диану охватила дрожь.

Он обнял ее и прижал к груди.

— Я не собираюсь падать в обморок, — сказала она.

— Конечно, нет.

— Не смейтесь надо мной!

— Ни в коем случае.

— Единственный раз я упала в обморок, когда застрелила Эдварда Овертона. Мне было ужасно неприятно.

— Не сомневаюсь в этом.

— Он так громко вскрикнул.

— Это обычное дело. Меня угнетает мысль о том, что я тоже могу корчиться и кричать перед смертью, если кто-то выстрелит в меня.

Она посмотрела на него.

— Перестаньте шутить!

— Я не шучу. — Она увидела в его глазах необычайную нежность.

Теперь они были просто Бей и Диана.

Он выпустил ее из объятий.

— Хотите, я перезаряжу ваши пистолеты?

— Конечно, нет.

Родгар, ни слова не говоря, отошел в сторону, а Диана достала из своего ящичка пули, набивку и порох, однако руки ее предательски дрожали.

— Черт побери, — пробормотала она, и маркиз обернулся.

Он взял у нее пистолеты и порох.

— Не забывайте, вы должны вести себя как обычная женщина, — сидеть в карете или падать в обморок, а я постараюсь остаться живым без чьей-либо опеки.

Родгар на минуту забрался в карету. Когда он помог Диане подняться по ступенькам, она обнаружила, что сиденья превратились в кровать и даже откуда-то появилось мягкое одеяло. Она забралась на постель и вытянулась. Маркиз укрыл ее одеялом, затем наклонился и поцеловал в висок.

— Отдыхайте.

Диана хотела попросить его лечь рядом с ней, и это желание росло в ней с каждой минутой.

Маркиз понял ее без слов.

— Я знаю, — сказал он, проведя пальцем по ее губам. — Так всегда бывает после сильного волнения.

Он вышел из кареты, и Диана услышала, как он заговорил с двумя слугами. Она готова была отдаться ему прямо здесь, забыв о скромности, достоинстве и репутации, не обращая внимания на слуг, находящихся неподалеку.