Ловушка для жены - Уоррен Трейси Энн

Уилда явно приободрилась после этих слов герцога, и ее полное лицо расплылось в улыбке.

– Вы правы, ваша светлость.

– Адриан, с вашего позволения. Или Рейберн, если вам так больше нравится.

– Благодарю вас, ваша... то есть я хотела сказать... Адриан. – Миссис Мерриуэдер засмеялась, смущенно прикрыв ладонью рот. – А вы называйте меня, пожалуйста, просто Уилдой.

– С удовольствием.

Уилда вдруг замолчала и обвела гостей внимательным взглядом.

– Скажите, может быть, кто-нибудь из вас любит играть в вист? – с надеждой в голосе спросила она.

Глава 11

– О Боже, как весело! – воскликнула Джанет, в изнеможении упав в кресло рядом со своей сестрой и Элизой. – Хорошо, что между танцами есть перерывы, иначе я просто не выдержала бы.

Она раскрыла веер, чтобы остудить свое разгоряченное лицо. Этот аксессуар был подобран в тон бальному платью Джанет, сшитому из белого муара. Верхняя юбка из прозрачного газа была украшена бисером и белоснежными фламандскими кружевами. Туалет дополняли белые шелковые туфельки, длинные перчатки и нитка жемчуга.

– Вечер удался на славу, вы согласны со мной? – спросила она.

– Совершенно. Ты превзошла себя, – ответила Вайолет, поднося к губам бокал с пуншем.

Взгляд Джанет скользнул по животу сестры. «Из нее получится прекрасная мать, – подумала она. – Дети Вайолет, будь то мальчики или девочки, будут всегда окружены любовью и заботой».

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

Вайолет приподняла бровь. Она была удивлена вопросом сестры, которая никогда не отличалась заботливостью. Однако такое внимание со стороны Джанет было ей очень приятно. Положив ладонь на свой большой живот, она улыбнулась.

– Прекрасно, – ответила Вайолет. – Мои малыши, похоже, поняли, что сегодня вечером происходит что-то необычное, и решили вести себя хорошо. Они притихли и лишь по одному разу стукнули ножкой. Однако я должна признаться, что отвыкла поздно ложиться спать. Если бы я находилась сейчас в Уинтерли, то давно бы лежала в постели. Но к счастью, сегодня днем мне удалось немного поспать, и я чувствую себя довольно бодрой. Поэтому, думаю, я протяну до ужина. Он, насколько я знаю, будет в полночь?

Джанет кивнула.

– Среди прочих блюд к столу будут поданы устрицы и пирожки с креветками.

– О, я обожаю креветки, – тихо сказала сидевшая рядом с Вайолет Элиза и тут же покраснела, потупив взор.

Должно быть, эти слова невольно вырвались у нее, и она сожалела, что произнесла их вслух.

Джанет немного помолчала, давая Элизе возможность еще что-нибудь сказать, но, поняв, что она не собирается это делать, сменила тему разговора.

– Так когда же мы возвращаемся в Лондон? – спросила она. – Я думаю, нам не следует отправляться в путь завтра. Это было бы неучтиво по отношению к нашим родственникам.

– Да, конечно, – согласилась Вайолет. – Нам нужно погостить в усадьбе Мерриуэдеров хотя бы несколько дней. Лично мне хочется поближе познакомиться с нашими дальними родственниками. Мне они кажутся очень милыми людьми. И еще я с удовольствием осмотрела бы местные достопримечательности. Говорят, в нескольких милях отсюда расположены очень живописные руины цистерцианского монастыря, а в противоположной стороне можно увидеть древний могильник, дольмен, сооруженный из огромных каменных глыб. – Вайолет сцепила пальцы рук, взволнованная затронутой темой. – И хотя у нас совсем мало времени, было бы здорово съездить в Уотерфорд, в те места, где когда-то вместе со своими людьми высадился Стронгбоу, первый норманнский правитель Ирландии.

Пока Вайолет и Элиза припоминали факты ирландской истории, Джанет сидела, глубоко задумавшись. Она вдруг вспомнила О'Брайена. Что бы он сказал, если бы сейчас был здесь? Джанет, конечно, не могла знать этого, но в одном она была совершенно уверена: Дарраг не смог бы равнодушно и беспристрастно говорить о вторжении иноземцев в Ирландию и о завоевании его страны, пусть даже эти события произошли более шести столетий назад.

– Где бы и когда бы норманны ни высадились на ирландский берег, – вступила в разговор Джанет, – думаю, что местные жители без восторга вспоминают об этом.

Вайолет и Элиза, замолчав, с удивлением посмотрели на нее.

Джанет смущенно отвела глаза в сторону. Она сама не ожидала от себя столь резкого замечания, невольно сорвавшегося с ее уст. Никогда прежде она не позволяла себе публично высказываться на исторические или политические темы. По всей видимости, жизнь в Ирландии и общение с такими людьми, как О'Брайен, оказали на нее свое влияние. В Лондоне она не стала бы не только принимать участие в подобном разговоре, но даже прислушиваться к нему.