Мой верный страж - Клейпас Лиза

Вивьен безропотно позволила ему держать себя за руки, с неловким чувством сознавая, что взгляды всех присутствующих обращены на них.

— Добрый вечер, Джерард, — вкрадчиво произнес Грант.

Ну конечно, лорд Джерард, ее бывший покровитель. Вивьен улыбнулась дрожащими губами. Гнев, протест, стыд захлестнули ее обжигающей волной. У нее возникло ощущение, будто она выставлена на потеху надменной знати… что, впрочем, соответствовало действительности.

Слишком пьяный, чтобы заметить, что они привлекают всеобщее внимание, Джерард крепче сжал ее затянутые в перчатки руки. Склонившись к ее уху, он прошептал:

— Обещай, что ускользнешь отсюда чуть позже. Мне нужно кое-что обсудить с тобой.

— Хорошо, — вымолвила она, с усилием высвобождая руки.

Джерард, нетвердо ступая, зашагал прочь, а Вивьен двинулась в противоположном направлении, с трудом сознавая, куда идет. Грант последовал за ней, судя по всему, не более чем она довольный развитием событий. Выйдя из гостиной, Вивьен оказалась в длинной картинной галерее с мягкими скамьями, расставленными вдоль стен. Остановившись перед портретом одного из надменных предков хозяев дома, она застыла на месте, судорожно скрестив руки на груди.

Даже не поворачивая головы, она знала, что Грант рядом. Вивьен пришла в неописуемую ярость, но не решалась повысить голос, не желая посвящать в их разговор пару, изучавшую произведения искусства в другом конце галереи.

— Как вам это удалось? — процедила она сквозь стиснутые зубы, — Не прошло и десяти минут, а я уже встретила трех своих бывших любовников. Похоже, вы позаботились, чтобы включить в список гостей всех, кто упомянут в злосчастном дневнике.

— Леди Личфилд любезно согласилась разослать несколько дополнительных приглашений, — бесстрастным тоном отозвался Грант.

— Как мило с ее стороны, — заметила Вивьен с горечью.

— А на что, собственно, вы рассчитывали, Вивьен? Вы же прекрасно знали, что мы намерены использовать это событие, чтобы представить вас широкой публике.

— Но вы не ограничились этим. Вы пригласили всех, кто мог желать мне зла. Я болтаюсь здесь как приманка, а вы сидите и ждете, когда меня проглотят!

— Сегодня тут присутствуют полдюжины сыщиков и констеблей, не говоря уж обо мне и сэре Россе. Все мы наблюдаем за вами. Поверьте, вам ничто не угрожает.

Его слова только подлили масла в огонь. Лицо Вивьен исказилось от ярости.

— Вы могли предупредить о своем замысле! Но вы этого не сделали, потому что хотели застать меня врасплох, унизить, чтобы я испытала стыд, столкнувшись с мужчинами, с которыми спала.

— То есть вы полагаете, что это изощренное наказание, которое я придумал специально для вас? — насмешливо поинтересовался он. — Раскиньте мозгами, Вивьен. На Боу-стрит хватает дел и без персональных вендетт. Моя задача состоит в том, чтобы разоблачить преступника, покушавшегося на вас, а это наилучший способ добиться цели. Ну а если свидетельства вашего прошлого приводят вас в такое смущение, то я тут ни при чем.

— Вы хитрый, грубый… — Она запнулась в поисках самых ужасных эпитетов из всех возможных и замахнулась на него.

— Валяйте, — вкрадчиво произнес Грант, — если вам от этого станет легче.

Вивьен молча смотрела на него, удивительно красивого в черном вечернем облачении, такого сильного и неуязвимого, что пощечина только позабавит его. Она стиснула трясущийся кулачок и ткнула его в живот, всеми силами стараясь обуздать разбушевавшиеся эмоции.

— Кажется, вы просто не способны никому причинить боль, верно? — тихо осведомился Грант. — Даже тем, кто ничего другого не заслуживает. Но это совсем не похоже на вас. Вы могли вырвать у мужчины сердце и раздавить его каблучком с той же легкостью, что прихлопнуть муху. Что, черт побери, с вами стряслось?

До этой минуты Вивьен не чувствовала себя проституткой. Ей вдруг захотелось мгновенно превратиться в прежнюю Вивьен — бесстыдную, равнодушную женщину, которая думает лишь о собственных удовольствиях. Тогда, возможно, боль предательства утихнет. Она привыкла видеть в Гранте Моргане защитника, друга и даже влюбилась в него. Но Грант не был ее другом. Он был ее противником, как и все остальные. Испытывая безмерное одиночество, Вивьен словно обратилась в камень. Раз так… черт с ними со всеми, пусть пялятся, сколько угодно.

Подняв голову, она спокойно встретила его взгляд. Лицо ее побледнело, лишь два ярких пятна горели на щеках.