Обретенная любовь - Ли Эйна

Эви увидела, что настроение Адама резко изменилось, и предприняла нехитрую уловку, обвив руками его шею.

— Давай не будем спорить и обсуждать Бэйли Монтгомери в этот последний вечер перед расставанием.

Адам расслабился и прижался носом к ее шее.

— Ты уверена, что мне не следует привезти тебе хотя бы пару платьев?

Эви откинулась назад и посмотрела на него, восхитительно надув губы.

— Разве тебе не нравятся те платья, что я ношу? Он улыбнулся. Руки его были теплыми и возбуждающими, когда он начал стягивать платье с ее плеч.

— Это очень хорошенькое, дорогая, но лучше, когда ты без него, — прошептал он, и его губы прижались к ее губам.

— Я должна найти новый наряд, чтобы удивить его, — сказала Эви, разглядывая вместе с Симоной на следующий день одежду в витрине магазина. Выбранное ими платье было из черного атласа, обильно украшенное лентами и оборками.

— Все, что мы видели, выглядит так, как будто сделано для… «ночных леди».

— Ты имеешь в виду проституток? Продолжай, Симона, договаривай. Ты боишься, что я стану похожа на такую женщину, когда надену его, — мрачно сказала Эви. — Ну а если я смогу его переделать? Все-таки оно более сносное, чем остальные.

Симона еще раз с сомнением посмотрела на платье.

— Не знаю, дорогая. Оно слишком кричащее, тебе не кажется?

— Ну, по крайней мере оно не красное, и на том спасибо. Поверь, приличнее здесь нет.

Эви взяла подругу за руку и потянула в магазин. Продавец удивленно поднял брови, когда Эви сообщила ему, что хочет купить платье. В дополнение к нему она купила также пару черных чулок, кружевные перчатки и лакированные туфли.

Симона выбрала для волос Эви белый плюмаж, убедив ее, что это необходимо.

Очутившись дома, Эви примерила новое платье.

— Оно, несомненно, идет тебе, — сказала Симона, отрезая ряды черных шифоновых и бархатных лент. Затем убрала оборки из белого тюля, окаймлявшие кромку платья и вырез декольте. Две бретельки из того же материала постигла та же участь.

Теперь атласное платье было полностью лишено украшений и облегало чувственные изгибы тела Эви, словно перчатка.

— Но я не могу носить его на людях, — растерянно сказала Эви. — Оно просто шокирует.

Несколько ярдов шифона лежало горой на полу. Симона поставила греть утюг на плиту, в то время как Эви взяла иголку с ниткой и занялась отделкой. Через несколько минут тонкий материал был готов для глаженья. Затем Симона приметала его к верхней части платья, соорудив большой кружевной воротник. Эффект был потрясающий.

— Я зачешу твои волосы кверху, кроме того, с перчатками по локоть и с плюмажем ты будешь выглядеть просто восхитительно, дорогая.

Эви осторожно посмотрела на свое отражение в зеркале.

— А ты не думаешь, что я буду выглядеть слишком скандально без турнюра?

— Мне кажется, ты вызовешь зависть у всех местных дам, — уверила ее Симона. — Возможно, даже станешь законодательницей новой моды.

— Сомневаюсь, — усмехнулась Эви. — А может быть, ты пойдешь вместе с нами, Симона? Адам сказал, что он и тебя приглашает.

— Нет, нет, дорогая. Наслаждайтесь вдвоем. Сэм собирается научить меня карточной игре под названием «монти».

— Боюсь, он развратит тебя. — Эви захихикала. — Может быть, мне лучше остаться дома и понаблюдать за вами?

В следующий субботний вечер Эви нарядилась с особой тщательностью, готовясь к встрече с Адамом. Симона заколола ей волосы кверху и прикрепила белый плюмаж. Шею Эви украшала резная камея на черной бархатной ленте, принадлежавшая ее матери. Что и говорить, Эви выглядела очень элегантно и изысканно.

— Я тебе покажу, — произнесла она угрожающе, мазнув за каждым ухом несколькими каплями из скудных запасов французских духов. — Разумеется, запах корицы! — Она добавила каплю на шею. — Посмотрим, как вам понравится это, мистер Ролинз.

Эви взяла белую шаль и накинула на одно плечо. Затем повернулась к зеркалу для последнего осмотра. Ее сердце взволнованно билось, и фиалковые глаза сверкали в предвкушении необычного вечера. Она не видела Адама пять дней, но чувствовала себя так, как будто шла на первое свидание.

Эви поспешила вниз, на кухню, где Симона и Сэм о чем-то тихо разговаривали.

— Как я выгляжу? — спросила Эви, поворачиваясь так, чтобы они могли видеть ее со всех сторон.

— Потрясающе, дорогая. — Симона вся сияла. Ей казалось, что Эви никогда не выглядела прелестнее, чем сейчас, и дело было не только в элегантном платье — ее лицо освещал какой-то внутренний свет.