Испания для королей - Холт Виктория

Изабелла внимательно оглядела собравшихся.

До сих пор на всех заседаниях суда она занималась тем, что делила людей на правых и виноватых – тогда ее задача была предельно ясной, требующей только соотнести степень провинности с мерой присуждаемого наказания. При этом она могла обречь преступника на величайшие мучения и со спокойной совестью покинуть собрание. Не наделенная богатым воображением, она никогда не представляла себя на месте осужденного. Чужие страдания ее не трогали, не заставляли переживать и сомневаться в правильности приговора.

Однако наказание было для нее не самоцелью, а средством восстановить законность и порядок. Вот почему, разглядывая этих плачущих женщин, она подумала, что отдать их мужей и отцов на поруки было бы полезней, чем приводить в исполнение вынесенный им приговор.

– Ступайте с миром, мои добрые подданные, – сказала она. – Не покарать я желаю ваших близких и родственников, а утвердить справедливость на нашей многострадальной земле. Посему да будут помилованы все грешники – кроме тех, кто совершил особо тяжкие преступления. У меня будет только одно условие. Освобожденным из-под стражи надлежит стать добропорядочными гражданами нашей великой державы. Если это условие они не выполнят, то их снова приведут ко мне, и тогда я дважды спрошу с них за содеянное.

Весь зал разразился ликующими криками.

– Да здравствует Изабелла!

Эти крики тотчас были подхвачены на улицах города. Там, как бы признавая силу и справедливость кастильской правительницы, горожане добавляли:

– Да здравствует королева Изабелла!

Из Андалузии Изабелла и Фердинанд поехали в Галицию. В прошлом эта провинция доставляла Изабелле столько же хлопот, сколько Каталония – Фердинанду.

Но как изменилось к этому времени положение страны! Там, где прежде была разруха, уже появились первые признаки будущего процветания. Путешественники и проезжие уже не опасались грабителей, не так давно хозяйничавших на всех дорогах Кастилии. Постоялые дворы обрели благопристойный, вполне гостеприимный вид.

Проезжая мимо людных селений я видя признательные взгляды подданных, Изабелла всякий раз чувствовала прилив радости.

Фердинанд, ехавший рядом с ней, однажды сказал:

– Нам удалось вернуть страну к жизни. Будем надеяться, что точно так же мы сумеем возродить в ней истинное христианство.

Изабелла поняла, что он имел в виду необходимость учредить в Кастилии инквизицию, однако сделала вид, будто не обратила внимание на скрытое значение его слов.

– Будем надеяться, – невозмутимо кивнула она.

– Увы, этого не произойдет до тех пор, пока мы не разобьем войска Абул Хассана и не водрузим над Гранадой святое христианское знамя.

– Боюсь, ты прав, Фердинанд.

– Сейчас он просит о мире и в то же время отказывается платить подать, которую я назначил ему, – по-моему, это просто насмешка над нами. Если он не платил денег твоему брату, то это не значит, что мы позволим ему такое же неуважение оказывать и нам. Ты помнишь, как дерзко он ответил на письмо нашего посла?

– Еще бы не помнить, – сказала Изабелла. – «Передайте королю и королеве Кастилии, что в Гранаде куют сталь для мечей и сабель, а не чеканят золото для откупа от соседних государей».

– Возмутительная дерзость! – воскликнул Фердинанд. – Этот наглец знает, что нынешние обстоятельства не позволяют нам немедленно разделаться с ним. Но такое положение дел скоро изменится, это я тебе обещаю.

Изабелла улыбнулась – она знала его деятельную, непоседливую натуру. Своей репликой он как бы хотел ей сказать: «Раз уж мы не можем учредить в Кастилии инквизицию, давай по крайней мере объявим войну Гранаде».

Продолжая свои мысли вслух, она сказала:

– Мы только недавно выпутались из одной войны – на новую у нас нет ни средств, ни людей. Наша страна не выдержит такого бремени.

– Это будет священная война, – пылко возразил Фердинанд. – На нашей стороне будет сам Господь Бог, а он не допустит нашего поражения.

– Священная война, – задумчиво произнесла Изабелла. – Да, в ней мы непременно будем победителями.

Она вспомнила, как еще девочкой, юной принцессой, стояла на коленях рядом с Томасом Торквемадой. Тогда он сказал: «Клянитесь приложить все силы к тому, чтобы обратить в истинную веру всю Кастилию и сделать ее оплотом христианства».

– Клянусь, так оно и будет, – сказала королева Изабелла.