Говарды и Перегрины 1-2 - Деверо Джуд

– Ты покушалась на мою жизнь, – выдохнул он ей в лицо.

– Не отрицаю, – прошипела она. – Даже если бы мне предложили избавить мир от такой гадины, как ты ценой собственной смерти, я бы согласилась, не раздумывая. По крайней мере, я умерла бы с чувством выполненного долга.

Он пристально смотрел на нее. Она и раньше неприязненно относилась К нему, но под этой суровой маской скрывалась врожденная мягкость. Теперь же он не видел и следа этой мягкости. Если бы он действительно крепко спал, то сейчас его уже не было в живых. У нее бы не дрогнула рука отсечь ему голову.

– Чем же я так насолил тебе? – ласково осведомился он, немного ослабив давление на ее тело, но все еще продолжая держать в плену своих рук и поставив ноги по обе стороны ее тела.

– Ты сделал то, чего не удалось сделать твоему брату. Но разница между вами в том, что он дрался честно, как мужчина, в то время как ты действовал хитростью и обманом. Мой брат считает тебя другом, а ты… – Произнося последние слова, она почти задыхалась.

Тирль даже и не думал отпускать ее, поскольку выражение ее лица подсказывало, что, получив свободу, она немедленно предпримет новую попытку нападения.

– Что тебе об этом известно?

– Мне известно все. И то, что ты решил приберечь леди Энн для себя. И то…

– Энн? При чем здесь она?

– Ты тайно встречался с ней, ты…

Тирль был не в состоянии вымолвить ни слова. Он только бессмысленно пялился на нее. Она считает, что он охотится за Энн? Если Энн сердилась на мужчину, она не бросалась на него с твердым намерением прикончить. Она надевала какое-нибудь ослепительное платье, соблазняла провинившегося, и, когда он превращался в послушную игрушку в ее руках, помыкала им, как хотела. Нет, леди Энн не для него. С гораздо большим удовольствием он заполучил бы Зарид. Она, по крайней мере, была честной. В том, что она делала или говорила, никогда не было задних мыслей.

Зарид еще что-то сказала, но он не расслышал.

– Так зачем, по-твоему, мне нужна Энн?

– Она – отличная партия для младшего отпрыска фамилии. Да и вообще, кому не нужна богатая жена?

– В самом деле. – Он скользнул рукой по ее плечу – и придвинулся к ней еще ближе.

– Не притрагивайся ко мне! – завопила девушка, что есть силы, пытаясь вырваться, но это выло не просто сделать. Поняв, что брыкаться бесполезно, она что есть силы ударила его ногой в пах.

Тирль застонал от боли, хватаясь одной рукой за пострадавшее место, но другой все же продолжая придерживать Зарид.

– – Вот дрянь! – выругался он, швыряя ее на койку. Он навис над девушкой, ожидая, когда боль слегка утихнет, а потом, немного переведя дух, навалился на нее всем телом.

– А теперь выкладывай, что у тебя на уме. Я должен знать все.

– Черта с два! – Ей тоже было не занимать упрямства.

– Если ты не будешь со мной предельно откровенной, я признаюсь твоему брату, кто я есть на самом деле.

– Он свернет тебе шею.

– А сумеет ли? Кажется, сегодня у него это не получилось. – Это вырвалось у Тирля непроизвольно, и теперь он готов был себе язык откусить за подобную несдержанность. Его реплика прозвучала прямо-таки издевательски, а он вовсе не хотел выглядеть самодовольным хвастуном, которому победа совершенно вскружила голову.

– Ты подрезал его подпругу! – Зарид была вне себя от ярости. – Ты опозорил его! Тебе нужна леди Энн!

Тирлю пришлось поднатужиться, чтобы удержать ее в лежачем положении на кровати, пока он обдумывал все, сказанное ею. Выходит, что падение Сиверна не «подарок судьбы». Все это подстроено. В конце концов, Тирль " только чуть-чуть зацепил его копьем.

– Кто-то подрезал подпругу лошади Сиверна? – мягко переспросил он, подозревая, что к этому мог вполне приложить руку его брат. С тех пор как король находился в отлучке, Оливер совсем распоясался.

– Тебе ли этого не знать. И грязь в его шлеме это тоже твоя работа, и мед в…

– Что? – Тирль весь напрягся, испытующе глядя на нее. – Я напихал грязи в его шлем? – воскликнул он, кипя от негодования.

– Теперь люди насмехаются над Сиверном, – с горечью произнесла девушка, и при воспоминании об этом в ней опять волной всколыхнулся гнев. – Теперь Сиверну не видать богатой невесты, и вина за это целиком лежит на мне. Если бы я сразу рассказала ему всю правду про тебя, он бы выпустил из тебя кишки. Для него лучше быть казненным за убийство, чем испытывать подобные унижения.