Зов сердец - Хейер Джорджетт

— Затаив дыхание?! — взвизгнул Мартин, бросив на епископа взгляд, полный бешеной злобы. — Да он раньше сдохнет, чем этого дождется! Только не от меня, можете не сомневаться! Но мне, так ему вообще лучше лежать в гробу!

— Попридержи язык! — сурово предостерег его кузен.

Мартин побагровел, перевел дыхание и, похоже, немного пришел в себя, возразив с надутым видом:

— Не стоит понимать меня буквально. Это лишь слова, не более того! И нечего рявкать на меня, братец!

— Армейские анекдоты мне никогда не нравились, — невозмутимо заявила вдовствующая графиня с таким видом, будто бы ничего не произошло. — И лично у меня нет ни малейшего намерения выслушивать рассказы Десборо о его приключениях в Испании. Конечно, когда своими впечатлениями делится боевой генерал, ну, тогда еще куда ни шло. Но воспоминания младшего офицера вряд ли способны потрясти воображение слушателей. Да к тому же в последнее время все только и говорят, что о войне. Это уже скучно!

— Думаю, вам не стоит особенно беспокоиться по этому поводу, мадам, — заметил Теодор. — Уверен, что за это время мой кузен не слишком изменился.

Его замечание прозвучало настолько сухо, что Шаплэн почувствовал настоятельную необходимость вмешаться.

— Ах, мистер Теодор, это как раз напомнило мне, что вы единственный из нас, кто хоть немного знаком с характером его милости. Вы ведь не так давно виделись с ним, тогда как мы…

— Я столкнулся с ним абсолютно случайно, — перебил его Теодор. — Пребывание Десборо за границей не способствовало частым родственным встречам.

— Конечно, конечно, именно это я и хотел сказать! Но вы ведь успели познакомиться с ним достаточно хорошо, чтобы питать к нему добрые чувства.

— Я всегда питал к нему добрые чувства, сэр!

Появление мисс Морвилл с крохотным ручным экраном на эбонитовой палочке, который она протянула вдовствующей графине, на время отвлекло их внимание. Мило улыбнувшись, графиня поблагодарила.

— Не знаю, как я буду обходиться без вас, когда ваши достойные родители вернутся и мне волей-неволей придется с вами расстаться. Боюсь, мне будет очень вас не хватать. Моя дочь, леди Грампаунд, давно уже советовала мне обзавестись кем-нибудь вроде вас — какой-нибудь достойной и приятной особой, которая могла бы составить мне компанию и выполнять кое-какие маленькие поручения, если потребуется. И если когда-нибудь мне придется воспользоваться этим советом, то, можете не сомневаться, я предложу занять это место именно вам, моя дорогая!

Мисс Морвилл, не обладающая такой же сообразительностью, как мистер Клаун, приняла слова ее милости за чистую монету и со свойственной ей практичностью ответила на то, что сочла лишь проявлением доброты:

— Это так мило с вашей стороны, считать, что вам будет меня не хватать. Но не думаю, чтобы ваше предложение мне подошло. Видите ли, мне ведь почти ничего не приходится делать.

— А вам куда больше нравится быть по уши в делах, не так ли? — отреагировал Теодор, улыбнувшись, но в его улыбке была некоторая доля удивления.

— Да, — коротко подтвердила она, усаживаясь в свое кресло и вновь принимаясь за вязание. Потом задумчиво договорила: — Будем надеяться, мне никогда в жизни не придется заниматься чем-нибудь вроде этого, ведь нрав у меня, откровенно говоря, не кроткий. Я, скорее всего, сгодилась бы на роль домоправительницы.

Столь прозаическое замечание неожиданно всех обескуражило. Воцарилась неловкая тишина, которую решился прервать все тот же мистер Клаун. Игриво прищурившись, он спросил:

— Интересно, и о чем же вы думаете, мисс Морвилл, когда ваши руки чем-то заняты? Или это нескромный вопрос?

Она, похоже, ничуть не удивилась, пояснив с добродушной готовностью:

— Я все гадала, знаете ли, нельзя ли как-нибудь надвязать эти носки. Когда стирают дома, они никогда так не садятся, но ведь в Кембридже все совсем не так! Думаю, тамошним прачкам должно быть стыдно!

Не смутившись тем, что собравшиеся не отозвались на ее речь ни единым словом, мисс Морвилл опять принялась за работу. Спицы проворно замелькали в ее ловких пальцах, и девушка, казалось, полностью погрузилась в свое занятие, но тут Мартин, который обладал тонким слухом, вдруг встрепенулся и проворчал:

— Карета! Ну наконец-то!

В то же самое мгновение порыв ледяного ветра, пронесшийся по залу, дал им понять, что дверь напротив парадной лестницы открылась. В холле послышался приглушенный шум голосов и неясное цоканье лошадиных подков снаружи.