Антик с гвоздикой - Мельникова Ирина

— Давай, Егор, живее, — заторопила она кучера, — поехали за барыней. Уже пора!

Павлик пытался возражать, требовал исполнить обещание покачаться на качелях, но Ксения, опять же впервые в жизни, весьма строго приказала ему замолчать и слушаться взрослых.

Князь Панюшев возвращался от Нежданова. Предводитель неважно себя чувствовал, но принял его любезно. Он был чрезвычайно рад новому знакомству, пригласил князя бывать у него чаще и с радостью принял его приглашение посетить Завидово в самое ближайшее время. Но после его рассказа, где князь живописал свой конфликт с графиней Изместьевой, помрачнел и заметил, что Наталья Кирилловна здесь не права, потому что дорога испокон века принадлежала князьям Завидовским. И, вздохнув, посетовал, что утратил с графиней доверительные отношения, когда столь опрометчиво посватался к ней.

— Поверьте, князь, я не преследовал каких-то дурных целей. Но не учел гигантскую разницу в возрасте. У этой женщины бешеный темперамент, и с моим сердцем… — Он удрученно махнул рукой. — Я опоздал почти на сорок лет. Но хороша, чертовски хороша! И поразительно умна! Думаю, во всей губернии не найдется ей достойной партии. Мало кому такая женщина по зубам! Очень и очень жаль, ведь графиня достойна счастья и настоящей любви. А я слишком поздно понял, что не в моих силах сделать ее счастливой.

— Вы поссорились с ней окончательно? — спросил князь, сделав при этом вид, что его очень интересует содержимое бокала.

Нежданов грустно и понимающе улыбнулся:

— Нет, мы не ссорились. Наталья Кирилловна очень деликатно мне отказала, но с тех пор стала крайне редко навещать меня, а я не могу позволить себе приехать в Изместьево, чтобы не вызвать нежелательных разговоров.

Он стоял возле окна, высокий, статный, с прямой спиной, что выдавало в нем бывшего военного. Не скажешь, что ему шел уже седьмой десяток. Юрий Леонидович Нежданов вполне мог еще составить счастье какой-нибудь сорокалетней вдовушке.

— Я не случайно задал этот вопрос, — признался князь. — Я слышал о вас много замечательных отзывов и поэтому позволил себе явиться к вам без приглашения. Меня очень беспокоит, что мы не можем найти общего языка с графиней. Эти баталии невыгодны прежде всего ей самой, но она артачится, не желает признавать очевидных вещей, делает все в пику мне…

— Вероятно, вы не с того начали, милый мой, — Нежданов грустно усмехнулся. — Кажется, здесь нашла коса на камень. И первым отступить придется вам, если вы не хотите обострения конфликта. Это поражение, уверяю вас, приведет к большей победе. Поверьте мне, старику, я знаю Наталью Кирилловну, она не столь безрассудна в своих поступках, и я удивляюсь, почему она до сих пор не приняла ваших предложений.

— Мало того, что не приняла, она слышать о них не желает, — сказал князь. — Каждая наша встреча только подбрасывает дров в костер.

Предводитель уездного дворянства очень внимательно посмотрел на него и покачал головой:

— Кажется, князь, мы проглотили с вами одну и ту же иголку! Только я уже излечился от этой хвори, а вам еще предстоит ею переболеть. Честно сказать, я вам не завидую!

— Вы считаете, что все бесполезно? — спросил князь, имея в виду не только благополучное разрешение конфликта.

— Кто его знает? — Юрий Леонидович улыбнулся и отошел от окна. — Я, пожалуй, соглашусь выступить вашим посредником. Надеюсь, графиня не отклонит мою кандидатуру. — Он кивнул на окно. — Тем более что она только что подъехала к дому. Видно, и впрямь дела закрутились нешуточные, если она сорвалась из имения, когда там множество дел. Даже сестру прихватила и сына.

Князь бросился к окну и отвел штору. Графиня Изместьева выходила из коляски, которая остановилась близ его экипажа. Григорий Панюшев беспомощно посмотрел на хозяина:

— Мне не хотелось бы встречаться с графиней. Как мне уйти незаметно?

Нежданов понимающе кивнул головой и, заговорщицки подмигнув гостю, позвонил в колокольчик. Через мгновение князь покинул кабинет предводителя. Дюжий лакей вывел его через черный ход и проводил к коляске. Григорий в последний раз посмотрел на окна и вздохнул. Впервые в своей жизни он потерял присутствие духа и спасся бегством от женщины. И впервые переложил свои заботы на плечи другого, малознакомого человека.

Он толкнул тростью в спину кучера и велел ему следовать за коляской графини, которая спускалась вниз по улице в сторону базарной площади. Он удивился тому, что графиня отпустила коляску. Но нагнал ее только тогда, когда Ксения и Павлик уже вовсю хохотали над забавным кукольным представлением. Он не стал мешать им и приказал кучеру остановиться чуть в стороне от экипажа соседей. Он хотел поговорить с Ксенией без свидетелей и, если получится, выведать у нее, как поступила графиня с его цветами. Почему-то эта проблема занимала Григория Панюшева гораздо сильнее, чем грядущие переговоры.

Незаметно он тоже увлекся, хотя не раз наблюдал подобные балаганные представления. И позавидовал Павлику, потому что они были для него в новинку. И князь тотчас вспомнил, какой восторг испытывал всякий раз в детстве, если удавалось побывать в цирке или попасть на такое вот базарное зрелище. Матушка его играла в театре, и Григорий был настолько им пресыщен, что под всяким благовидным предлогом старался улизнуть со спектакля. Особенно его раздражали оперы. Мальчиком он никак не мог понять, как можно так долго и пронзительно петь над хладным телом возлюбленной, когда тебе самому пронзили сердце шпагой или кинжалом.

Но сейчас Григорий Панюшев от души смеялся над старыми как мир репризами и краем глаза наблюдал за Павликом. Юный граф Изместьев ему, несомненно, нравился. Он вел себя непосредственно, и порой князь узнавал в мальчике себя: то же стремление к новизне, то же непомерное любопытство, то же желание скорее стать взрослым…

Князь прошелся рассеянным взором по ярмарочной площади и, чертыхнувшись сквозь зубы, вмиг подобрался, как готовый к прыжку ягуар. Кажется, Аркадий был прав, когда проявил тревогу по поводу новых постояльцев «Европы». Рыжий громила в дурацкой шапке и его угрюмый хозяин стояли неподалеку в толпе и не сводили пристальных взглядов с коляски графини. Сначала князь подумал, что это вызвано простым любопытством, естественным для мужчин всех возрастов и сословий. Вполне нормальная реакция на привлекательную молодую женщину.

А Ксения и впрямь выглядела прелестно в своем простеньком платьице и соломенной шляпке, завязанной под подбородком на большой бант. Она раскраснелась от жары и от смеха и очень мило улыбалась Павлику и мальчишке-кукольнику, который подошел к ним с соломенной шляпой, чтоб получить законное вознаграждение.