Время любить - Бенцони Жюльетта

– Опять началось! Видно, Зора опять выкидывает свои штучки! Когда хозяин выбирает другую женщину на ночь, она выходит из себя! Злоба Зоры проходит только тогда, когда потечет кровь…

– И ты ей позволяешь? – вскричала в возмущении Катрин.

– Позволяю? Ты меня не знаешь! Входи к себе, вот дверь, ты ее видишь. Там тебя ждут служанки. Я приду, чтобы посмотреть, как ты устроишься! Пойдемте со мной, вы, там!

Конец фразы предназначался для евнухов в ярко-красных одеждах, они несли молчаливую охрану у входа во внутренний двор. Катрин проводила троицу взглядом и осталась в одиночестве. Она испытывала радость от того, что осталась одна хоть на мгновение, и не спешила входить в дом. Ночь была нежна, утопала в ароматах и глухих отзвуках меланхолической музыки, шедшей от освещенной части здания.

Эта часть как магнитом притягивала Катрин. Неподвижно стоя в тени кустарника, она не могла отвести взгляда. Там, даже нечего было сомневаться, именно там находились покои Зобейды!

Между тем Катрин не терпелось посмотреть, что происходит в этих комнатах. Нежно лившийся свет, проходя сквозь листву усеянного цветами жасмина, освещал дорожки сада. Она чувствовала, что Арно был здесь, так близко, что, если бы он заговорил, она бы, безусловно, услышала его голос. Может быть, она чувствовала это по резким ударам своего сердца, по волне горькой ревности, прокатившейся по ней. И в ужасе Катрин опять почувствовала незатянувшуюся и мучительную рану ревности, такую же древнюю и первобытную, как и сама любовь. Зазвенел женский голос, горячий, страстный до предела, такой пылкий, что Катрин, оцепенев, не двигалась, слушая с напряжением. Она не понимала слов, но ее инстинкт, ее женская сущность говорили ей, что в песне заключался один из самых страстных призывов к любви…

Она стояла и слушала какое-то время, зачарованная таинственным голосом. Почти все огни погасли в павильоне Зобейды, певица перешла на шепот… Тогда, не в силах более сопротивляться снедавшему ее любопытству, Катрин приблизилась к павильону принцессы.

Она более не рассуждала, забыв о смертельной опасности, которой себя подвергала. Только инстинкт самосохранения подсказал ей снять туфли, низко наклониться под кустами, чтобы не быть замеченной охранниками. Мало-помалу она добралась до края одного окна, вокруг которого вилось экзотическое растение с острыми шипами. Не замечая боли, не издав ни стона, Катрин подобралась к самому окну.

Прямо перед ней среди подушек на огромном, покрытом розовой парчой диване, который занимал по крайней мере половину небольшой комнатки, интимной и восхитительной, сидел Арно. Его бронзовая кожа, черные волосы и широкие черные, расшитые золотом шаровары странным образом выделялись на фоне нежно-розовой парчи. Стоя перед ним, рабыня, плотно завернутая в покрывало, то и дело наполняла золотой кубок. Между тем Катрин поразилась, что его взгляд слегка затуманен, и поняла, что он был просто-напросто очень пьян! Это ее поразило до глубины души. Никогда еще она не видела своего супруга во власти винных паров.

Но она узнала женщину, которая полулежала недалеко от него среди подушек. Это она пела, небрежно лаская длинными гибкими пальцами струны мандолины. Это была Зобейда собственной персоной… И она была прекрасна так, что захватывало дыхание.

Крупные жемчужины на шее, запястьях и щиколотках подчеркивали красоту ее смуглой кожи, тело покрывало облако газа нефритового цвета, который не скрывал ни одного очаровательного изгиба. Она увидела, что Зобейда поедает глазами своего пленника, тогда как тот даже не смотрит на нее.

Упрямое безразличие Арно вывело из терпения мавританку. Она с раздражением отбросила мандолину, прогнала рабыню, потом поднялась, подошла к Арно и улеглась рядом с ним, положив голову на колени любовнику.

Медленно он до дна осушил свой бокал. Но Зобейда хотела заставить его заняться ею. Катрин увидела, как ее пальцы, унизанные кольцами, гладили плечи Арно, играли его волосами, касались выпуклых мускулов на груди. Бокал был допит, Арно отбросил его, и Катрин закрыла глаза, потому что Зобейда завладела его губами.

Но почти сейчас же пара разъединилась. Арно внезапно поднялся, вытер рукой кровь, проступившую у него на губах, которые Зобейда укусила… Арно оттолкнул Зобейду, и та упала на ковер.

– Сука! – прорычал он. – Я тебе покажу…

Он схватил с низкого столика хлыст, который там валялся, и протянул им по спине и плечам Зобейды. Катрин, забыв о своей ревности, едва удержалась от крика ужаса. Горделивая принцесса не стерпит подобного обхождения. Вот она сейчас позовет, ударит в бронзовый гонг, висевший у дивана, заставит сбежаться евнухов, палачей.