Желание и честь - Райс Патриция

Она не раз любовалась его обнаженным телом, так почему же его элегантность вызвала у нее такую бурю чувств?

Потому что он выглядел тем, кем и был, – маркизом! Человеком, недосягаемым для нее. Дарли подошел к нему и представил ее – это было необходимо, чтобы скрыть, что они знакомы. Настоящий маркиз должен был бы презрительно поднять брови и равнодушно отвернуться от столь ничтожной личности. И теперь Диллиан не могла понять, как у нее хватало наглости ругать его и командовать им. Должно быть, она сошла с ума. Маркиз Эффингем мог бы пройти по этому залу, и головы всех склонились бы от одного его холодного взгляда.

Диллиан протянула ему дрожащую руку. Но Гэвин, как всегда, все испортил. Вопросительно подняв бровь, он спросил:

– Я должен поцеловать или пожать вашу руку? – Диллиан с трудом сдержала смех. Эффингем сердито взглянул на нее, быстро склонился к ее руке, а затем властно взял Диллиан под руку.

– Вы прекрасно справляетесь, мисс Рейнолдс. Можете представить меня вашим знакомым. – Он коротко кивнул Дарли. – Вы хорошо выглядите, Дарли.

Черт возьми, он воображает себя принцем-регентом, злилась Диллиан, стараясь сохранить на лице улыбку.

– Я уверена, лорд Дарли сделает это гораздо лучше, милорд, – проворковала она, пытаясь освободить руку.

– А я уверен, что Дарли предпочтет улыбки своей жены, а не мои. Правда, Джеффри?

Виконт растерянно переводил взгляд с устрашающего лица маркиза на решительно вздернутый подбородок его дамы. А затем честно ответил:

– Согласен с вами. Джессика намного красивее вас, Эффингем, но мисс Рейнолдс права. Не следует показываться рядом с ней сразу же после того, как вас ей представили.

Маркиз мрачно улыбнулся, а Диллиан пришла к выводу, что виконт ей нравится. Не многие бы осмелились так откровенно говорить о внешности маркиза. И она решила избавить его от авантюры, в которую его втянула.

– Поскольку он американец, все подумают, что он плохо знаком с приличиями.

Дарли обрадовался.

– Американцы славятся своей невоспитанностью. Надеюсь, вы в надежных руках, Эффингем.

– Хорошо, что на свете осталось не слишком много Лоренсов. – Гэвин взглянул на свою спутницу. – Хотя Рейнолдсы могли бы произвести на свет не менее достойных отпрысков.

Дарли отошел, что-то сказав маркизу. И тут Диллиан обнаружила, что стоит одна рядом с Гэвином и глаза половины Лондона устремлены на них. Она не знала, как ей вести себя и что говорить. Зато она чувствовала, как он сжимает ее руку и как под черным фраком напряжены его мускулы.

– Все хорошо. С чего мы начнем? С вашего герцога? Что я должен делать? Вцепиться в кого-то из министров? С какой именно целью вы устроили этот спектакль?

Бросив неуверенный взгляд на лица гостей, с любопытством смотревших на них, она мучительно старалась вспомнить, зачем они вообще сюда явились. Она заметила, как роскошно одетая матрона, побледнев, начала обмахиваться веером, когда Гэвин в ответ на ее призывный взгляд повернулся к ней обезображенной стороной своего лица. Зачем она притащила его сюда?

Из-за Бланш. Потому что кто-то пытается навредить Бланш, и они должны узнать: кто и почему? Если Невилл преступник, они должны выяснить, с кем из этих людейон дружит и с кем враждует. У скромной мисс Рейнолдс нет возможности узнать это. А маркиз Эффингем сможет это сделать.

Мгновенно в голове Диллиан возник простой и четкий план. И как она раньше не додумалась до этого?

Сияя улыбкой, Диллиан шепнула:

– Вам не надо впиваться зубами в министров, милорд, вы должны улыбаться их женам!

Глава 26

– Ходят ужасные слухи! Как поживает милая Бланш, мисс Рейнолдс? Она вернется к нам до конца сезона?

Диллиан поняла этот вопрос как «Она так страшно обезображена, сможет ли она когда-нибудь вернуться?», но, тем не менее, вежливо улыбнулась леди Каслри.

– Она чувствует себя лучше, чем ожидалось, миледи. Доктор посоветовал, ей сменить обстановку, и она на время сняла виллу на юге Франции.

Удовлетворив свое любопытство, леди Каслри отвернулась от этой ничтожной выскочки, компаньонки Бланш, и обратилась к более значимому и интересному объекту:

– Лорд Эффингем, я так много слышала о вас. Почему вы до сих пор не появлялись в свете?

Диллиан привел в восхищение сдержанный поклон Гэвина. Она уже представила его женам премьер-министра и министра внутренних дел. Она видела, что он теперь не так напряжен, но продолжает держаться настороженно. Она понимала его. За его спиной шептались и переглядывались, уже рождались сплетни, хотя он ничего не сделал, а всего лишь появился в их обществе. В одних глазах она видела жалость, в других – отвращение. А молодые девушки подходили к нему по настоянию матерей, питающих надежду выдать их замуж. Диллиан же предпочитала знакомить его с влиятельными знатными дамами.