Моя пылкая любовница - Уоррен Трейси Энн

В последнее время она делала это не раз. В середине дня уходила и отдыхала, чувствуя себя настолько уставшей, что едва могла держаться на ногах, несмотря на то, что прекрасно выспалась ночью.

Собственно, не далее как вчера она опозорилась, на несколько минут задремав во время чаепития, пока Мэрис и ее будущая свекровь обсуждали, как лучше отделать новый дом молодоженов в Уилтшире. Хорошо, что кузина Генриетта осторожно тронула ее за плечо и разбудила до того, как остальные гости это заметили.

Завтра, когда все разъедутся, в доме станет спокойно, и тогда она сможет расслабиться, отдохнуть и снова будет сама собой. «Мне нужно только одно, — убеждала себя Джулианна, — продержаться до конца дня».

Встреча гостей прошла очень хорошо. За ней последовал торжественный завтрак. Джулианна почти ничего не ела — ее слегка мутило от запахов и громких голосов собравшихся гостей. Она немного вспотела — несмотря на позднее лето, день был теплее, чем могли предположить, — и Джулианна велела слугам открыть окна, чтобы впустить в дом ветерок, однако это ей не помогло.

Раскрасневшаяся, взмокшая, она обмахивалась веером, а гости говорили один тост за другим. Мэрис и Уильям смеялись над добродушным подшучиванием родных и друзей. Лица новобрачных сияли улыбками, а на них все сыпались и сыпались добрые пожелания счастья.

Наконец настало время разрезать свадебный торт и бросать букет невесты.

Потом Мэрис извинилась и ушла переодеваться в дорожное платье для свадебного путешествия. Джулианна зашла к ней в комнату, чтобы дать последние напутствия и тепло обнять младшую сестру. Она искренне радовалась, видя свою Мэрис такой счастливой. Но все равно она будет по ней скучать.

Разумеется, Джулианне так и не удалось подремать. Чувствуя себя совершенно измученной, она спустилась вниз и вышла из дома, чтобы помахать счастливой чете на прощание. Ландо тронулось с места, под колесами заскрипел гравий, звякнула упряжь.

Как только экипаж скрылся из виду, Джулианна повернулась, чтобы войти в дом. В ушах зажужжало, словно тысяча пчел разом, и мир внезапно закружился. Покачнувшись, Джулианна попыталась ухватиться за рукав сюртука Гарри, но брат стоял слишком далеко.

Она упала. Рухнула на землю под взволнованные восклицания оставшихся гостей.

И все вокруг почернело.

Ее привел в себя резкий, острый запах нашатыря. Джулианна закашлялась, а глаза ее заслезились. Повернув голову, она узнала знакомые обои своей спальни. Окончательно очнувшись, Джулианна поняла, что лежит на своей собственной кровати в расстегнутом платье, а вокруг нее встревоженно хлопочет горничная. В изножье постели стоял брат, озабоченно сведя брови.

— Она приходит в себя, милорд, — пробормотала Дейзи. — Доктор скоро будет тут.

— Зачем это? — Джулианна приготовилась протестовать.

Все в семье знали, что она терпеть не может докторов еще с раннего детства и избегает их, даже если заболевает.

— Да, доктор, — хмуро подтвердил Гарри. — И я не позволю тебе его прогнать.

— Я нормально себя чувствую! — простонала Джулианна. — Просто устала!

— Ты упала в обморок, а это уже серьезно. Может быть, это рецидив той болезни, которая уложила тебя в постель пару месяцев назад. Помнишь, когда ты заболела в Лондоне?

Еще бы, попробуй-ка это забыть! Не проходило и дня, чтобы она не вспоминала Рейфа, не тосковала по нему, не испытывала в душе пустоту, не терзалась ноющей болью. Но от разбитого сердца не лишаются чувств. Тут что-то другое.

Чувствуя себя слишком слабой и разбитой, чтобы спорить дальше, Джулианна закрыла глаза и стала ждать появления доктора. К счастью, Гарри хватило такта выйти из комнаты, когда доктор в нее вошел.

К своему огромному облегчению, Джулианна увидела, что это не тот старик, который приходил к ним, когда она была ребенком. Не тот седой шарлатан, что выпустил половину маминой крови в таз, а потом беспомощно стоял и тряс головой, пока та слабела и слабела на глазах.

Вошедший отрекомендовался доктором Коулсом и, глядя на нее добрыми голубыми глазами, открыл свой саквояж и вытащил из него несколько инструментов.

Доктор обследовал ее осторожно и предупредительно, руки его, как и голос, были спокойными и добрыми. Через несколько минут он закрыл свой саквояж.

— Ну, и что вы думаете? — спросила Джулианна, садясь и опираясь на подушки. — Что со мной случилось?