Желание джентльмеена - Линден Кэролайн

Молли уронила Ханне на колени пригоршню помятых цветов.

– Попытаюсь, дорогая, но это не просто, ведь у них сломаны стебельки…

Девочка оттопырила нижнюю губу. Время было послеобеденное, и ей не мешало вздремнуть.

– Пытайся, – потребовала она, и Ханна вскинула брови.

– Пожалуйста, мамочка! – тут же прибавила Молли, лучезарно улыбнувшись. – А я принесу тебе новых цветов.

Ханна невольно улыбнулась, и девочка убежала собирать цветы. Пальцы Ханны словно сами по себе стали сплетать пожухлые стебельки, из которых вскоре вышел небольшой венок из ромашек. Молли утыкала ей голову лютиками, а на себя гордо нацепила венок из ромашек.

Заметив, что солнце скрылось за облаками, Ханна поднялась и отряхнула юбку от травы.

– Пора домой, Молли.

– А можно, я покажу Селии мой венок? – Молли радостно скакала и хлопала в ладоши.

– Да, но после – сразу в кровать.

Молли убежала: то ли ей не терпелось показаться Селии, то ли она слишком устала, чтобы спорить с матерью. Ханна подобрала сброшенные Молли туфли и чулки, выплеснула головастиков обратно в пруд и, не переставая размышлять, направилась к дому.

Может, ей уехать из Лондона пораньше? Теперь-то уж скандала бояться не стоит: они с герцогом постарались на совесть. После первого бала у Трокмортонов Ханна с Маркусом посетили еще шесть балов, несколько званых вечеров, пару обедов и даже бал-маскарад. Они старались держаться, как подобает счастливым супругам, и Ханна часто ловила на себе взгляд герцога: он разглядывал ее с любопытством, словно никак не мог решить, что она за птица. Ханна сразу же начинала гадать, что означает этот взгляд. Может, она сделала что-то не так, и он прикидывает, как она опозорит его в следующий раз? Или герцог вспоминает недавний поцелуй? Ханна очень хотела это знать, но вопрос, вертевшийся у нее на языке, к счастью, так и остался невысказанным. Собственно, Ханна не горела желанием услышать ответ.

Дорога до дома была долгой, и Ханна шла спеша, подставляя лицо пахнущему дождем ветру. Одной рукой она приподнимала юбку, в другой держала бутылку из-под головастиков.

Взойдя на террасу, Ханна обмерла: она чуть не столкнулась с мужчиной, который стоял к ней спиной. Прежде чей она успела шевельнуться, он обернулся.

– А, вот вы где! – негромко произнес герцог. – Харпер сказал, что вы пошли прогуляться…

– Да, так и есть. – Ханна бросила взгляд на юбку: не дай Бог, заляпала ее травой! – Точнее, я пошла с Молли.

Маркус покосился на бутылку, зажатую у нее в руке.

– Вы ходили на пруд?

Ханна почувствовала, что краснеет.

– Да. Ловили головастиков.

Герцог улыбнулся.

– Помню, в детстве Дэвид тоже ловил лягушек и сажал их в ботинки гувернеру.

Ханна невольно рассмеялась.

– Этому я ничуть не удивляюсь!

– Зато гувернер очень удивлялся, – хмыкнул Маркус. – Лягушки – это еще что, у себя в карманах бедняга находил зверей и пострашнее.

Ханна снова рассмеялась и украдкой заправила за ухо выбившийся локон. И почему она так счастлива оттого, что стоит рядом с герцогом и смеется?

– Не хотите ли теперь прогуляться по саду? – спросил герцог. – У меня к вам есть серьезный разговор.

Ханна замерла. Интересно, что ему нужно?

– Разумеется. – Она положила бутылку на ближайшую скамеечку и направилась вслед за герцогом по усыпанной гравием дорожке.

Сначала герцог просто шел рядом и молча поглядывал на Ханну. Сегодня она выглядела особенно прелестно: щеки ее раскраснелись, волосы взъерошены ветром. Непременно нужно будет попросить, чтобы Лоренс написал ее портрет: тогда у него хоть что-то останется на память.

– У вас в волосах цветы.

Ханна тряхнула головой.

– Верно, а я и забыла. – Она принялась выбирать из густых кудрей маленькие желтые лютики.

Маркус не сводил с Ханны очарованного взгляда. Забывшись, он протянул руку и потянул цветок. Стебелек запутался в волосах, и тогда он принялся исправлять свою оплошность. Их пальцы соприкоснулись.

Ханна вскинула глаза, и ее щеки зарделись еще ярче, а Маркус, глядя на нее сверху вниз, почувствовал, что попал в плен благодаря действительно какой-то неведомой силе.

– Вечно эти волосы ужасно путаются, – извиняющимся тоном произнесла Ханна, разрушив очарование. – Боюсь, что я управляюсь с прическами хуже, чем…

Она оглянулась и перешла на шепот:

– Вы хоть что-нибудь выяснили насчет Лили?

Маркус поморщился: он затем ее и разыскивал, чтобы узнать, не заметила ли она за Лили чего-либо странного, но при виде лютиков в волосах «герцогини» позабыл обо всем.