Спальня королевы - Бенцони Жюльетта

— А обо мне вы не собираетесь проявить такую же заботу? — ехидно поинтересовалась Мария.

— Нет, — откровенно ответил Франсуа. — И по многим причинам. Вы самая смелая женщина из всех, кого я знаю, вы из знатной семьи и к тому же сам король любит вас!

— Да что вы говорите? Я его совсем не вижу. Он целый день проводит на охоте, возвращаясь только ближе к ночи. Его величество отдал очень строгий приказ — ни один человек из свиты королевы не должен к нему приближаться. И куда же вы собираетесь увезти ее величество? Если, конечно, допустить, что мы согласимся на ваш план?

— У вас нет выбора. Если вы только не хотите увидеть, как королеву Франции бросят в тюрьму, где она будет ждать суда, чей приговор заранее известен. А я увезу ее в Нидерланды, там ее с радостью примет брат. Потом она сможет отлично управлять провинцией вместо покойной инфанты Изабеллы-Клер.

— А вы вернетесь победителем во главе испанской армии? Вы, французский принц? И предадите родину огню и мечу? Об этом вы мечтаете? Потому что все это мечты, сразу вам говорю.

— Что буду делать я, это не имеет никакого значения. Главное, это королева… только она одна!

— В этом я не сомневаюсь. Вы, конечно, сумасшедший, но ее вы любите искренне.

— Скажите лучше, что я ее обожаю! — Голос Франсуа прозвучал с такой страстью, что сердце Сильви невольно сжалось.

— Тогда расскажите мне, как это у вас получилось? Вы, несомненно, стали ее любовником, но пока не сделали ей ребенка?

Бофора так резко сбросили с облаков мечты на грешную землю, что он просто задохнулся от неожиданности и просипел в ответ:

— Да это вы сумасшедшая! Вы хотите, чтобы по всей Европе о ней говорили как о неверной жене? Чтобы ее отволокли на эшафот или до конца дней заточили в монастыре? Знайте, мадемуазель, что я делал все, чтобы у нашей любви не было последствий!

— И это внук повесы! — удрученно вздохнула Мария. — Позвольте мне, мой милый друг, сказать вам, что хотя вы и великолепный любовник и настоящий благородный рыцарь, вы тем не менее обыкновенный простофиля! Как вы думаете, почему я помогла вам попасть в ее спальню, глупец? Я с нетерпением жду, когда же прекратятся месячные королевы, но они, увы, опять приходят вовремя!

— Это просто… просто безумие, — пробормотал шокированный Франсуа.

— Нет, герцог, это политика! Моя собственная политика! Потому что я готова сделать все, что в моих силах, чтобы король поверил, что отец он… Или хотя бы сделал вид, что верит. Поймите же наконец, что беременная королева значит спасенная королева! Вот уже двадцать лет от нее ждут ребенка, а его все нет! Я уверена, что даже кардинал примет как дар божий этого ребенка, если ему удастся заставить навсегда замолчать тех, кто причастен к его зачатию. Вы хотите побиться об заклад?

— Это безумие, — повторил Франсуа, который еще не пришел в себя от столь неожиданного поворота событий.

И тут раздался нежный голосок Сильви:

— Нет, герцог. Ведь вы, как и наш король, являетесь потомком Людовика Святого. То, что не смогут принять от любого дворянина, можно позволить принцу крови, если этого требуют интересы королевства…

— И вы туда же?

— А что я вам говорила?! Она очень умна, эта малышка! — торжествовала Мария.

— Умнее меня, без сомнения? — вздохнул Франсуа. — В любом случае, уже слишком поздно. Если вы только не примете мой план, я увожу королеву этой ночью…

— И вы обрюхатите ее в Брюсселе? О да! Идея хороша! Разумеется, даже речь не может идти о том, что вы ее увезете! Поймите же наконец, что, сбежав, она признает себя виновной! Да и королева на это не согласится…

— А если попробовать ее убедить?

— Ее величество не согласится, потому что я сумею ей помешать, даже если у нее и возникнет такое желание. Она должна быть королевой Франции, несмотря ни на что и вопреки всему!

— А я, что станет со мной? У меня никогда не будет возможности побыть с ней снова наедине. Валь-де-Грас перевернули вверх дном. Сыщики нашли и замуровали потайную дверь…

— При необходимости вы можете перелезть через стену! Дверь — это просто дополнительное удобство… Я смогу вам устроить свидание, бедные вы мои любовники! Но не здесь! В нашем теперешнем положении это невозможно. Но вот насчет Лувра у меня есть некоторые идеи… Если только вы не сочтете дверь на кухню и соответствующий наряд недостойными вас.

— Если вы обещаете мне распахнуть двери рая, вы можете провести меня через ад, если хотите. Но умоляю вас, не заставляйте меня ждать слишком долго! Я умираю без нее и не решаюсь посетить ее…

— Это по крайней мере мудро! Сейчас вы только ухудшите ее положение. Впрочем, вам и без того есть чем заняться.

Достав из кармана маленькую книжицу в красном сафьяновом переплете, Мария протянула ее герцогу:

— Раз у вас появилась охота путешествовать, отправляйтесь в Турень, в замок Кузьер! Вы отдадите это госпоже герцогине де Шеврез. Никаких объяснений. Она поймет, что это значит.

— А это значит?.. — Господи, как же вы любопытны! Что она должна бежать, разумеется, и как можно дальше! Ришелье вполне способен ее арестовать, если Ла Порт заговорит.

— А этого следует опасаться, если к нему применят сильные средства.

— Я полагаю, что не следует. Но что бы там ни было, я вскоре получу точные сведения. А теперь мы оставим вас вашим рыбам и отправимся на поиски земляники. Да хранит вас бог, мой друг!

Глядя на Сильви, Франсуа ответил:

— Пусть он хранит вас и это прелестное дитя… И тут же получил сдачи:

— Я уже не дитя, герцог! И я вполне способна сама о себе позаботиться!

С этими словами Сильви развернулась и пошла прочь. Несмотря на ее очевидный гнев, на самом деле она испытывала чувство нежности. Франсуа заботится о ней! Это уже кое-что!

На следующий день, 15 августа, король и королева со свитой направились в часовню. Двор жадными глазами следил за ними. Супруги увиделись впервые после оскорбительного визита канцлера Сегье. Они обменялись лишь приветствиями.

В платье из старинного розового атласа, с ожерельем из крупного жемчуга на шее — подарок отца к свадьбе, — великолепно причесанная и очень скромно подкрашенная, королева выглядела прекрасно. Внешне она была очень спокойна. Благородство ее облика заставило всех этих людей испытать к ней чувство уважения, хотя большинство из них жаждали растерзать ее в клочья. Ведь у каждой группы была своя кандидатура на престол.

Анна Австрийская причастилась рядом с супругом, а потом, после окончания мессы, приказала позвать своего секретаря. Королева продиктовала ему письмо к кардиналу Ришелье, в котором поклялась, что никогда не передавала никаких сведений за границу…