Королева Кастильская - Холт Виктория

– Они еще слишком молоды… – начала она.

– Молоды! Хуан и Хуана уже созрели для брака. А что касается нашей старшей дочери, то у нее было вполне достаточно времени, чтобы изображать из себя вдову.

– Что же тебе предложил Максимилиан?

– Он хочет, чтобы Хуана вышла замуж за Филиппа, а Хуан женился на Маргарите.

– Это были бы два самых значительных брака, какие мы смогли устроить нашим детям, – задумчиво проговорила Изабелла. – Но Хуана еще слишком молода… слишком непостоянна.

– Скоро она станет взрослой, дорогая, и никогда больше не изменится. Нет, время уже наступило. Мы расскажем им о наших намерениях. И не нужно смотреть на все так мрачно. Ручаюсь, Хуана очень обрадуется. Что же касается твоего ангелочка-сына, то он никогда не покинет страну своей матери. Эрцгерцогиня Маргарита приедет к Хуану. Значит, только непостоянной бедняжке Хуане придется уехать.

– Мне хотелось бы уговорить Филиппа… чтобы они жили здесь.

– Наследника Максимилиана! Браки наших сына и дочери с детьми Максимилиана создадут грандиозные пары. Ты понимаешь, что потомки Филиппа и Хуаны станут владельцами портов Фландрии и получат в придачу еще Бургундию и Люксембург, не говоря уже об Артуа и Франш-Конте. Хотелось бы мне увидеть выражение лица короля Франции, когда он узнает об их бракосочетании. А когда Изабелла выйдет замуж за Эммануила, мы сможем сократить наши оборонительные укрепления на португальской границе. Как бы мне хотелось увидеть лицо французского короля!

– А что тебе известно о детях Максимилиана… о Филиппе и Маргарите?

– Ничего, кроме хорошего. Только хорошее, – отвечал Фердинанд, потирая от радости руки. Глаза его сверкали.

Изабелла медленно опустила голову. Конечно же, король прав. И Хуан и Хуана неизбежно должны вступить в брак. И королева возьмет верх над любящей матерью, которая лелеяла несбыточные надежды всегда видеть своих детей подле себя.

Фердинанд захохотал.

– Филипп унаследует корону империи, и дом Габсбургов будет связан с нами кровными узами. Когда германские владения соединятся с испанскими, замыслы Франции относительно Италии рухнут.

«Он всегда прежде всего – государственный деятель, – думала Изабелла, – и только потом отец. Для него Филипп и Маргарита не живые люди, а олицетворение дома Габсбургов и германских владений. Но нельзя не признать, что план блестящий. Заморские владения Испании расширялись благодаря ее несравненным путешественникам и искателям приключений. Однако Фердинанд всегда мечтал о завоеваниях поблизости от дома. Он намеревался стать властелином Европы, и, возможно, – всего мира».

Самый честолюбивый человек из всех, кого она когда-либо знала. Изабелла наблюдала, как с каждым годом его жажда власти возрастала все больше и больше, и теперь часто задавалась неприятным вопросом – а не результат ли это слишком частых упоминаний, что она королева Кастилии, и ее слово – закон. Не было ли его самолюбие уязвлено настолько, что он решил стать властелином всего мира за пределами Кастилии?

И она сказала:

– Если эти браки состоятся, то, похоже, вся Европа будет твоим другом, за исключением одного островка – драчливого, назойливого крошечного островка.

Фердинанд посмотрел ей в глаза и тихо произнес:

– Ты имеешь в виду Англию, не так ли, моя королева? Что ж, согласен с тобой, этот островок, наверное, одно из самых беспокойных мест. Однако я не забыл о нем. У Генриха Тюдора двое сыновей, Артур и Генрих. Я хочу женить Артура, принца Уэльского, на нашей малышке Катарине. Тогда, моя дорогая, вся Европа будет связана со мной. И что станет делать король Франции? Скажи мне.

– Катарина! Но она совсем еще дитя.

– Артур тоже очень юн. Из них получится идеальная пара. Изабелла закрыла лицо руками.

– Что с тобой? – громко спросил ее муж. – Тебя не радует, что у твоих детей есть отец, который устраивает такие отличные партии?

Какое-то время Изабелла не могла произнести ни слова. Она думала о Хуане – о необузданной Хуане, чье настроение нельзя предугадать и привести в норму – о Хуане, которую оторвут от нее и пошлют в равнинные безлюдные земли Фландрии. Она станет женой совершенно незнакомого ей человека, который очень подходит ей только потому, что он – наследник Габсбургов. Но больше всего Изабелла беспокоилась о Катарине… о нежной малышке Катарине… Ее оторвут от семьи, чтобы она стала супругой иностранного принца, и отправят жить на суровый остров, где, если верить сообщениям, солнце светит очень редко, а земля всегда затянута туманами.