Любовь всегда выигрывает - Картленд Барбара

Когда слуги унесли остатки еды, они снова принялись за старое: Тина излагала ему план кампании, а лорд Уинчингем протестовал, но в конце концов неохотно сдался.

Он мог бы спорить более настойчиво, если бы во время разговора не уселся за стол, стоящий посередине комнаты. Не думая, что делает, Уинчингем открыл средний ящик, до отказа забитый разнообразными счетами. Сначала посмотрел на них, не вникая в цифры, а потом они словно нахлынули на него — 5000 фунтов , 2750 фунтов , 10 000 гиней… Последний — за дом, который он купил Клио.

Первые мгновения лорд ощущал лишь слепую ярость на себя за то, что по глупости сделал ей столь щедрый подарок, оформив все документы на ее имя. Затем с ужасом подумал, что если к огромной сумме, которую он должен мистеру Ламптону, прибавить эти счета, беспечно брошенные им в ящик стола, то окажется, что его долг вдвое больше!

Слова возражения, которые он собирался сказать Тине, так и остались непроизнесенными. Уинчингем понял: как только кредиторы узнают о его стесненных финансовых обстоятельствах, они тотчас же набросятся на него и потребуют уплаты этих и, вероятно, многих других счетов, о которых он забыл или которые ему еще не прислали.

Да и репортеров избежать не удастся, это только вопрос времени. Ему стало не по себе при мысли о том, как он сам испортил свою жизнь. Все, что создавало ему положение и комфорт, оказалось потеряно одним поворотом карты.

Он захлопнул ящик стола, вскочил и согласился:

— Ладно, поступайте как знаете. Вы меня убедили, мне ведь все равно терять нечего! Как мы начнем?

С крошечного остренького личика на него беспомощно и смущенно смотрели глаза Тины.

— Вашей светлости придется самому подумать об этом. Я мало знаю о высшем свете, так как большую часть жизни провела в пансионе для юных леди. Конечно, я слышала разговоры девочек. Некоторые из них происходили из очень благородных семейств.

— И вы действительно думаете, что я знаю, как представлять дебютантку бомонду? — спросил лорд Уинчингем и, скривив губы, пояснил: — Мое знание этой стороны жизни женщин ограничивается тем, что я слышал от их матушек.

Тина не уловила скрытого смысла его слов.

— Если мы оба несведущи, то нам следует с кем-то посоветоваться, — вздохнула она.

— По крайней мере, я знаю, что вам нужно подыскать компаньонку, — заметил лорд Уинчингем.

Тина печально посмотрела на него:

— В самом деле? Когда рядом находится женщина, это всегда осложняет положение!

— Но вы не можете остаться в этом доме без сопровождения женщины! — возмутился он.

— Я думала, коли я ваша подопечная, а вы такой старый… — запинаясь, начала она.

— Старый?! — Вопрос прозвучал как пистолетный выстрел. — Старый? — переспросил он. — Да будет вам известно, юная леди, что мне еще нет двадцати девяти лет!

Ему показалось, что Тина изумленно воззрилась на него.

— Тоже мне, старый! — проворчал он, но потом, поглядев в зеркало, увидел лицо, которое ни в коем случае нельзя было назвать молодым. Под глазами пролегли глубокие морщины. Некоторые, вероятно, возникли от вечного недосыпания, но многие являлись результатом огромного количества выпитого бренди и выкуренных папирос в игорных комнатах и на бурных вечеринках с дамами вроде Клио. Всем этим он сильно злоупотреблял последние пять лет.

Лорд Уинчингем с отвращением разглядывал себя. И вдруг его пронзила тоска по Уинчу, его зеленому, прохладному парку, где всегда веет свежий ветерок, по серебристой глади озера, по флагу над домом.

Каким же он был глупцом, растрачивая свои молодые годы в Лондоне, когда мог бы жить в деревне, дышать свежим воздухом, носиться по полям на лошади и принимать участие в местных скачках!

За спиной раздался голос:

— Простите, если я обидела вас. Просто я считала, раз вы мой опекун, то вам должно быть много лет. Ну и, конечно, сейчас в вашей жизни не самый лучший момент.

— Не стоит извиняться, — резко прервал ее лорд Уинчингем, сердясь не на Тину, а на себя. — Давайте поставим точки над «i». Компаньонка вам необходима, и ее надо найти незамедлительно!

Ухмыльнувшись, он подумал, как мало шансов блистать в свете будет у Тины, если обществу станет известно, что она хоть несколько часов пробыла с ним наедине. Он прекрасно знал свою репутацию. Она не хуже и не лучше, чем у любого повесы из свиты принца Уэльского, и, тем не менее, любая молодая незамужняя женщина, замеченная в его обществе, тоже не может рассчитывать на приличную репутацию. Если немедленно не найти для Тины компаньонку, она, скорее всего, никогда не будет вхожа в лучшие дома Лондона. Не глядя на девушку, лорд отчаянно зазвонил в колокольчик.