Пепел и экстаз - Харт Кэтрин

Искоса посмотрев на Жана, губернатор сухо заметил:

— А где же нынче Элеонора? Не эта ли красавица рядом с тобой причина того, что ты стал редко появляться в городе?

Кэтлин почувствовала, как под ее пальцами на руке Жана напряглись мышцы, но ответ его прозвучал совершенно естественно:

— Любопытство, которое вы проявляете к моей персоне, не перестает изумлять меня. У меня подчас складывается впечатление, что другие знают о моих делах больше, чем я сам, или им кажется, что они знают.

Клэборн сконцентрировал внимание на Кэтлин.

— Ты не представил нас, Жан. — Он протянул руку и слегка коснулся пальцами букв на ее ожерелье. — Кэт, не так ли?

— Катерина, — коротко ответила Кэтлин. Этот человек вызывал у нее неприязнь, но она не собиралась пасовать перед ним. Она намеренно употребила испанский вариант своего имени. Взгляд, которым Кэтлин смерила стоявшего перед ней мужчину, был не менее презрительным, чем его собственный.

— Катерина Эмеро, — добавил Жан, переводя на французский имя Эмералд.

От шутки, понятной только им двоим, в глазах Кэтлин вспыхнул веселый огонек, а губы изогнулись в лукавой улыбке.

— Катерина, позволь представить тебе нашего уважаемого губернатора Вильяма Клэборна, — закончил Жан церемонию представления.

Губернатор низко склонился над ее рукой, поцеловав кончики пальцев.

— Должно быть, вы недавно в нашем прекрасном городе. Не припомню, чтобы я встречал вас раньше, а я бы ни за что не забыл такую привлекательную женщину.

Кэтлин постаралась как можно более незаметно отнять у него руку.

— Да, это мои первый приезд в Новый Орлеан, — холодно ответила она.

— Надеюсь, вы довольны своим пребыванием здесь, — продолжал Клэборн. — Откуда вы?

Кэтлин бросила на него ледяной взгляд.

— Я бы сказала об этом сама, губернатор, если бы посчитала нужным, — проговорила она с поистине королевским величием.

Клэборн уставился на нее и возвысил голос:

— Ходят слухи, что вы новая пассия Жана Лафита, мадам.

Услышав столь бестактное замечание, кое-кто из окружавших их людей замер, а Жан едва не вцепился Клэборну в горло, но Кэтлин, сжав ему руку, удержала его.

В зеленых глазах, смотревших на застывшего с вызывающим видом губернатора, вспыхнула ярость, но она равнодушно пожала плечами.

— Я не придаю значения слухам и сплетням, мистер Клэборн. Языками обычно чешут от скуки, от недостатка воображения или ума. Я слишком занята, чтобы обращать внимание на болтовню недалеких, ограниченных людей.

И Кэтлин торжествующе посмотрела на покрасневшего губернатора, а изумленные свидетели этой сцены вернулись к прежним разговорам.

— Прекрасно сказано, дорогая, — усмехнулся Жан и повел ее прочь от раздраженного, лишившегося на время дара речи губернатора.

Вот таким образом Кэтлин узнала, что ее считают любовницей Жана. Однако губернатор Клэборн и его прихлебатели были единственными, кто отнесся к ней с пренебрежением; большинство же из тех, с кем она встречалась, были настроены дружелюбно и явно ей симпатизировали. Никому не приходило в голову задавать ей вопросы о ее отношениях с Жаном, да многих это и не интересовало. Они судили о Кэтлин по тому, какой она была сама по себе — очаровательная, весьма неглупая, утонченная дама с прекрасными манерами. Ее остроумие и обворожительная Улыбка сразу располагали к ней людей, а сообразительность и спокойное, выдержанное поведение вызывали уважение.

Кэтлин не старалась опровергнуть слухи о себе и Жане, хотя и не делала ничего такого, что могло бы дать им новую пищу. Зная, что люди все равно будут верить тому, чему им хочется, она рассудила, что какие бы усилия она ни предпринимала, изменить она все равно ничего не сможет. Если слишком бурно протестовать, это лишь укрепит всех во мнении, что слухи соответствуют действительности. Поэтому она вела себя так, будто ее это ни в малейшей степени не волновало.

Но на самом деле она была расстроена. Не то чтобы она придавала какое-то значение мнению жителей Нового Орлеана, она скорее всего и не увидит их больше. Ее смущали собственные чувства. Старое и, казалось, забытое влечение к Жану все больше давало о себе знать. Она не могла отрицать, что находит его очень интересным мужчиной. Ему было присуще обаяние, свойственное представителям Старого Света, и вместе с тем он был отважным человеком с душой искателя приключений. Перед таким сочетанием трудно устоять. Кэтлин знала его и изысканным джентльменом, и отважным корсаром и восхищалась и тем и другим. Его непревзойденное мастерство фехтовальщика и мореплавателя завоевали ее уважение.