Новобрачная - Гарвуд Джулия

Гавин похлопал Маркуса по плечу, и тот улыбнулся в ответ.

Но их хорошее настроение развеялось как дым, когда они увидели лицо подходящего к ним Алека, – оно не предвещало ничего хорошего.

– Где моя жена? – Голос Кинкейда прозвучал так громко что его могли услышать и во дворе.

– Она в комнате наверху, – ответил Гавин.

– Одна?!

– Я осмотрел все соседние помещения, прежде чем оставить ее одну, и сейчас держу в поле зрения все ходы и выходы.

Алек кивнул:

– Я приказываю вам двоим быть постоянно с ней, пока я не вернусь. Вы должны следовать за ней по пятам и ни на минуту не упускать ее из виду. Понятно?

– Боюсь, что се удивит наше поведение, – заметил Маркус. – Хоть она и англичанка, но далеко не дура.

– Да уж, пожалуй, – поддакнул Гавин.

– На то она и женщина, чтобы удивляться, – рявкнул Алек. – Скажите ей, что я так велел. И с какой это стати она опять занимается хозяйством?! У нас что, нет слуг?!

– Я пытался помешать ей, но она и слушать не хочет, – объяснил Гавин. – Ее кипучая энергия требует выхода. Она что, высосала из тебя все соки, Алек? Ты выглядишь таким уставшим и раздраженным. Не лучше ли вам еще немножко поспать, милорд?

– Он что, спал? – удивился Маркус.

– Оставьте ваши шутки, иначе я за себя не ручаюсь… Лица Гавина и Маркуса стали серьезными.

– Я вернусь через несколько минут, – сказал Алек, натравляясь к двери. – Мне нужно повидаться с Ангусом.

Когда Кинкейд подошел к дому Ангуса, он был мрачнее тучи. Крики, доносившиеся со двора, свидетельствовали, что настроение хозяина дома было не лучше.

Дверь открыла Элизабет. Она встретила гостя улыбкой.

– Как ты живешь с этим дикарем? – поинтересовался ^лек, входя.

– Ваша жена предупреждала, что Ангуса будет трудно держать в постели. Она оказалась совершенно права – он [превратился в зверя. Как можно любить такого человека? – сбавила она погромче в надежде, что ее слышит муж. – Хотелось бы верить, что он перестанет жаловаться и ругаться, когда из швов вынут нитки.

– Как ты смеешь так неуважительно говорить обо мне, жена? – закричал Ангус. – Да еще в присутствии милорда! Зачем ему слушать женские жалобы?!

– Не хотите ли вина? – спросила Элизабет, обмениваясь с Алеком понимающими взглядами.

– Я сам могу поухаживать за собой, – ответил Алек, но хозяйка уже налила ему добрую порцию темно-красного вина. Мужу же она протянула кружку с водой.

– Не буду вам мешать, – сказала Элизабет, направляясь к двери.

– Элизабет, прежде чем уйти, подойди ко мне, – приказал Ангус.

Прислонившись к стене, Алек наблюдал за этой хорошенькой маленькой женщиной, спешившей на зов своего мужа. На лице ее читалось смущение: когда Элизабет приблизилась к постели мужа, Ангус здоровой рукой притянул жену к себе и крепко поцеловал. Поцелуй был долгим и страстным. Потом Ангус прошептал жене что-то нежное и похлопал ее пониже спины.

Довольная, Элизабет покинула комнату.

– Она хорошая женщина, – сказал Ангус с глубоким вздохом.

Выплеснув воду на земляной пол, он встал с кровати и начал искать бутылку с вином.

– Она унесла ее с собой, – сказал Алек, смеясь. – Женщина знает тебя лучше, чем ты думаешь.

Ангус попросил гостя поделиться с ним вином, и когда Кинкейд исполнил его просьбу, сделал хороший глоток и сказал:

– Какой чудесный напиток! Твоя жена велела Элизабет не давать мне пить, пока не снимут швы. Одному Богу известно, почему она решила, что вино мне вредно. Элизабет во всем слушается леди Кинкейд, прямо-таки смотрит ей в рот.

И они обе носятся со мной, как наседки с цыплятами. Лучше бы ты дал мне умереть, Алек, и тем самым спас от этих…

– Ангелов, – закончил за него Кинкейд. Ангус кивнул.

– У тебя ко мне дело или ты зашел полюбоваться на мою печальную жизнь? – поинтересовался он.

– Закрой дверь, Ангус, – попросил гость. – Я не хочу, чтобы нас подслушали. Мне нужен твой совет.

– Что случилось, друг? – Ангус плотно прикрыл дверь. – По твоему лицу я вижу, что произошло что-то серьезное.

Алек вкратце объяснил, что случилось с Джейми, добавив, что она не подозревает, что кто-то покушался на ее жизнь.

Друзья обсудили, какие меры предосторожности необходимо принять, пока преступник не будет найден. Ангус был еще не стар: всего лишь на три весны старше своего вождя, но Алек считал его гораздо умнее и мудрее себя.

Сообщение Кинкейда встревожило Ангуса. Лицо его стало таким же хмурым, как и лицо его друга.