Влюбленная вдова - Майклз Кейси

Какое-то время Эдвардина молча таращилась в том направлении, где стоял Кипп, даже не думая поздороваться. Потом, надув губы, словно капризный ребенок, снова повернулась к Эбби.

— Теперь, когда ты без зазрения совести бросила меня, Эбби, у меня вообще никого не осталось! — захныкала она. — Никого — ты это понимаешь?! Дядюшкам нет до меня никакого дела! Игги — просто самовлюбленный бессердечный мальчишка, а мама… Для мамы в целом свете существует только Пончик! Нет, ты только представь себе, Эбби! Променять меня на собаку!

— Бедная крошка! — Украдкой подмигнув Киппу, Эбби испустила сочувственный вздох и протянула руки, словно предлагая зареванной племяннице пасть ей на грудь. — Ты попала в самую точку!

— И даже не один раз! — пробурчал сквозь зубы Кипп, мысленно обозвав себя негодяем. А потом, круто повернувшись, широкими шагами направился к выходу, решив ни за что не возвращаться домой, пока его жена не успокоит эту истеричку.

Между тем Эдвардина, которую залитое слезами лицо и припухший носик красили ничуть не меньше, чем ее обычная сияющая улыбка, всхлипнув пару раз, обрушилась на Эбби.

— Ты же обещала, Эбби! Ты дала мне слово! — опять захныкала она.

В этот момент перед ними неожиданно вырос Кипп.

— Эбби, — осторожно осведомился он, — что именно вы ей пообещали?

— И Игги… Игги тоже! Он говорил, что ты обязательно возьмешь меня с собой, когда переедешь к мужу! Игги говорил, дескать, слово есть слово, а ты до сих пор всегда выполняла свои обещания. Особенно которые давала мне. Ох, Эбби, просто не знаю, что я буду без тебя делать.

— Ее брат сказал — что?

— О Господи, Эдвардина! Так это Игги вбил тебе в голову столь идиотскую идею? Господи, как это похоже на него! Вот ведь злобный щенок! У него просто мания какая-то — науськивать людей друг на друга! Впрочем, в какой-то степени он прав, будь проклят его мерзкий язык! Я действительно обещала тебе помочь.

У Киппа отвисла челюсть. Не зная, что сказать, он в отчаянии запустил обе руки в волосы.

— Но ведь… Эбби, Боже правый! Кто-то из нас точно сошел с ума! Уж не хотите ли вы сказать… Нет, это невозможно! Это какое-то безумие!

— Уходите, Кипп. И не волнуйтесь. Я все устрою.

— Но как?! Пошлете за ее вещами и перевезете ее сюда?! Эбби бросила на него раздосадованный взгляд сквозь плотную завесу золотистых локонов, которые щекотали ей нос. До сих пор, сказать по правде, такое решение проблемы как-то не приходило ей в голову, но сейчас… Слова Киппа заставили ее задуматься. Может быть, и правда пригласить Эдвардину погостить у них — хотя бы на несколько дней, подумала она. А что — совсем неплохая идея! По крайней мере тогда ей не придется слишком часто оставаться наедине со своим мужем.

— Н-не знаю… возможно. Может быть, всего на несколько дней, чтобы дать им с Гсрмионой время прийти к какому-то соглашению.

— Никогда! — взвизгнула потрясенная Эдвардина, и Эбби невольно охнула и затрясла головой, перепугавшись, что у нее лопнут барабанные перепонки. — Мама клянется, что никогда не переступит порога дома, хозяева которого не рады ее милой собачке! А кому нужен ее Пончик? Вот и представь себе — она будет вечно сидеть дома, и я вместе с ней! А потом? Меня никуда не будут приглашать! Никуда! Ни в один дом! И я так и умру старой девой!

— Что-что? — растерянно пробормотал Кипп. Впрочем, он имел в виду вовсе не ту жуткую участь, что ждала безутешную Эдвардину, а идею, которую только что так хладнокровно высказала его жена, — перевезти эту девицу, изображавшую Ниагарский водопад, в его дом. — Интересно, а если я скажу «нет», что тогда? Вы послушаетесь?

— Что? — рассеянно переспросила Эбби, которая слишком глубоко ушла в свои мысли, чтобы слушать еще и мужа. — Что такое?

Неизвестно откуда, словно из-под земли, бесшумно возник Гиллет и величественным жестом подал Киппу шляпу, перчатки и трость.

При виде дворецкого Эбби чуточку расслабилась — конечно, насколько это было возможно при том, что хлюпавшая носом племянница прилипла к ней словно мокрый лист.

— О, спасибо, Гиллет. Может быть, это и к лучшему, если его светлость выйдет подышать свежим воздухом, пока я улажу это небольшое недоразумение.

Нахлобучив шляпу на голову, Кипп повернулся к двери, бормоча себе под нос:

— О да, очень хорошо, Гиллет! Чрезвычайно разумно, мой друг! Как мило с вашей стороны — позаботиться, чтобы я был одет надлежащим образом, даже когда мне и нужно-то всего лишь отыскать этого прохвоста, графа Синглтона, чтобы немедленно свернуть ему шею!