Возвращение повесы - Беверли Джо

– Смотри, к нам плывет шлюпка.

– Это лоцман. Должно быть, в гавань не так-то просто войти. – Саймон расплылся в улыбке. – Как приятно оказаться дома!

Дженси заставила себя улыбнуться, хотя ей хотелось плакать. Ведь Саймону вскоре предстояло выдержать двойной удар: его ждало не только ее признание, но и известие о графстве Марлоу. Ах, только бы наследник поправился, только бы выздоровел чудесным образом!

– Мы будем в сорока милях от Лонг-Чарта, – продолжал Саймон. – Можем отправиться туда хоть завтра. Но если захочешь провести день-другой в Пуле, то мы так и сделаем. А потом поедем в Брайдсуэлл.

Ей следовало вести себя так, как будто она не сомневалась, что будет участвовать во всем этом.

– А потом – в Лондон?

– Все дороги ведут в Лондон, помнишь? Единственный разумный путь.

– И мы там задержимся ради твоих бумаг. – Немного помедлив, она спросила: – Как ты считаешь, что станет с индейцами? У них когда-нибудь появится своя территория?

– Я оптимист, но должен сказать: нет, не появится. Мы упустили шанс на мирные переговоры. Теперь Америка ни за что не согласится. Но даже если бы и согласилась, то это были бы чрезвычайно трудные переговоры, и скорее всего они продолжались бы долгие годы. Ведь индейские племена очень разные. Одним нужны леса, другим – плодородные долины, а кому-то – прерии с буйволами. Есть даже такие, которые желают жить на ледяных просторах севера.

– На что же ты надеешься?

– Если не на чудо, то на справедливость. Покупая их земли, мы должны платить по справедливости. Давая обещания, мы должны их выполнять. А тех, кто убивает индейцев, надо судить так же, как людей, убивающих нас.

– Но ты предоставишь другим этим заниматься?

– Мое место здесь, в Англии. Должен признаться, я слишком уж… Сент-Брайд, чтобы ввязываться в проигрышное дело.

– Ты уже почти ввязался.

– У меня была цель. Возможно, мне не следовало за это браться, но… думаю, во всем виноваты волосы Черного Адемара.

– А также кровь Адемара и кровь Геварда Бодрого.

Саймон усмехнулся и кивнул:

– Вот именно.

Какое-то время Дженси молча разглядывала берег, потом сказала:

– Полагаю, мы недалеко от того места, где высадились норманны, победившие бывших хозяев Англии. Неужели все было так ужасно? Ты говорил, Гевард заключил мир с норманнами. А теперь и у нас мир и благоденствие.

– Время хоронит кости.

– Тогда за что же ты борешься?

– За справедливость для всех. За справедливую оплату труда, например. И за право голоса для многих, а не для кучки избранных.

– Цель благородная. Но сумеешь ли ты победить?

– Я верю, что сумею. Перемены уже начались. – Он улыбнулся и добавил: – Если ты на моей стороне, я не смогу проиграть.

Она отвернулась, чтобы Саймон не видел ее глаза. А потом они стали следить, как «Эверетта» осторожно входит в гавань Пул-Харбор. Дженси вздохнула. Ах, если бы…

Судно все ближе подходило к берегу, и Дженси в задумчивости проговорила:

– Как странно… После месяца в безбрежном океане мы снова видим землю.

Саймон обнял жену за плечи.

– Не странно, а радостно.

Она накрыла его руку своей, наслаждаясь последними минутами близости.

Вскоре лоцман покинул «Эверетту», и на борту появились портовые чиновники, заявившие, что им приказано осмотреть судно и груз. Сначала они спустились в трюм, затем прошлись по палубе, а потом быстро просмотрели багаж пассажиров, вернее, лишь взглянули на сундуки и ящики.

После этого Дженси вернулась в каюту, чтобы проверить, не забыла ли чего-нибудь. Коснувшись нижней койки, она подумала: «И все-таки здесь у меня были прекрасные мгновения, возможно, последние в моей жизни». Она вышла в салон и, приблизившись к Нортону, сказала:

– Попрощаемся, капитан? Вы ведь направляетесь в Лондон, не так ли?

Она протянула ему руку, и, к удивлению Дженси, он поднес ее к губам и поцеловал.

– Было чрезвычайно приятно путешествовать вместе с вами, Джейн Сент-Брайд. Желаю вам удачи во всем. Вам и вашему мужу.

Дженси высвободила руку и с улыбкой проговорила:

– Возможно, мы еще встретимся в Лондоне, капитан.

– Надеюсь, что встретимся. Но при таких ветрах в Ла-Манше вы можете добраться до Брайдсуэлла раньше, чем я до Гринвича. Вы не собираетесь на север, к себе домой?

– Нет. Я ведь уже сказала, что у меня там никого не осталось.

– Но есть же друзья, соседи…

– Очень мало. Мне надо идти, капитан. Простите.