Дочь дьявола - Коултер Кэтрин

Хамил молча, в глубоком раздумье слушал его.

— Вы один, Адам Уэллз? — спросил он наконец.

— Нет. Со мной двое моих людей и… и юнга.

— И вы направляетесь в Оран? — Да.

— Лорд Сент-Айвз и его люди перейдут на борт моей шебеки. Продолжай путь, Альварес, но возьми курс на Кадис, не бросая якоря в Оране. Насколько я понимаю, лорд Сент-Айвз, нам многое надо обсудить. Клянусь, что благополучно доставлю вас всех в Оран.

Он протянул руку, и Адам пожал ее.

— Признаюсь, повелитель, — сказал он, — я рад, что вы живы.

— Но не больше, чем я, — усмехнулся Хамил.

Молчаливый слуга зажег свечи в каюте Хамила, и тот кивком отпустил его.

— Теперь мы остались наедине, милорд. Садитесь и спокойно поговорим. Да отошлите вашего юнгу.

Рейна тихонько охнула и подвинулась ближе к Адаму.

— Прошу, повелитель, пусть останется, — решительно отказался Адам. Хамил улыбнулся и внимательно оглядел Рейну.

— Хорошенький мальчик, — заметил он. — Может, вы продадите его мне? У меня есть друг… питающий слабость к красивым юнцам, чьи гладкие лица не уродуют колючие усы. Да, я куплю его у вас.

— Я должен отказать вам, повелитель, — вежливо откликнулся Адам. — За этой милой внешностью скрывается капризный и непостоянный нрав. Он непокорен, дерзок и не даст наслаждения человеку, о котором вы упомянули. Боюсь, что уже через месяц его хозяин превратится в глубокого старика.

— Я уверен, — возразил Хамил, опустив глаза, — что мой друг сделает его куда более покладистым. Столь скверный характер прекрасно лечится кнутом. Поверьте, милорд, это надолго его усмирит, и уж тогда мой приятель смилостивится и будет хорошо с ним обращаться.

Адам, стиснув зубы, почувствовал, как Рейна в страхе теребит его за рукав.

— Этот мальчик, несмотря на свою внешность, не станет служить игрушкой человеку с подобными склонностями, повелитель. Мне не хотелось бы быть свидетелем его унижения.

— Так, значит, — спросил Хамил, не поднимая головы, — сам парнишка предпочитает девушек?

— Повелитель, — терпеливо повторил Адам, — пусть мальчик останется у меня на службе. Я несу за него ответственность. Ну а теперь, если позволите, нам о многом нужно поговорить.

— Конечно, — согласился Хамил, указывая на подушки, разбросанные вокруг низенького круглого столика сандалового дерева. — Садитесь, милорд. Что же касается мальчика, пусть остается, но его одежда оскорбляет мой взор. В знак дружбы я велю найти для него одежду побогаче.

— Нет! — взвизгнула Рейна. Хамил улыбнулся:

— Я считал, что мальчик старше, милорд, однако голос у него совсем детский. И вы, видимо, правы. Как смеет ваш слуга говорить без разрешения!

Он пожал плечами, отвернулся и, налив две чаши вина, предложил одну Адаму. Адам взял чашу, опустился на подушки и, знаком велев Рейне устроиться рядом, без предисловий начал:

— Повелитель, графиня приказала похитить мою сестру и отослать в Оран, впрочем, не знаю, по какой причине. Но ваши люди захватили в этом году три наших корабля, а графиня продавала в Неаполе грузы. Я разоблачил ее, но не сумел наказать. Моя сестра пропала. Кто эта женщина, повелитель?

— Ни один из кораблей не был уничтожен до моей предполагаемой гибели, — заметил Хамил.

— Верно.

— Эта графиня, милорд, — мать моего сводного брата, Камала, человека, который теперь правит Ораном.

Несколько минут Адам не мог вымолвить ни слова от удивления.

— Но она итальянка! — с трудом пробормотал он наконец.

— Да. Двадцать шесть лет назад ваш отец прислал ее из Генуи моему отцу, Хар эль-Дину. Тогда ее звали Джованной Джиусти.

— Мой отец? — потрясенно выговорил Адам. — Я чувствовал, что он знает, в чем дело. Но почему, повелитель? Почему мой отец совершил подобный поступок?

— Тогда я был очень молод, — признался Хамил, — но помню, как отец рассказывал, будто она вместе со своим сообщником замышляла недоброе против жены графа Клера. Мой отец получил от вашего сундук золота в благодарность за услугу.

— Все эти годы, Адам, — внезапно вмешалась Рейна, подавшись вперед, — она ждала случая отомстить графу Клеру!

— Кстати, синьорина, — заметил Хамил, — почему бы вам не снять этот дурацкий колпак? Рабыня не вправе пить вино в присутствии хозяина, в отличие от молодой дамы.

Рейна охнула и невольно схватилась за голову.

— Полагаю, — вздохнул Адам, — вы сразу поняли, что мой юнга не тот, за кого себя выдает.