Любовь на все времена - Смолл Бертрис

Скользя по медленным водам реки, он размышлял обо всем, что увидел с тех пор, как приехал в Англию. Ирландия — прекрасная страна. Англия не только прекрасна, она еще и процветает. Он наверняка будет очень счастлив здесь с Эйден и с детьми, которые обязательно родятся у них. Как приятно иметь свою семью. Он снова и снова возвращался к этому в своих мыслях, пока лодочник греб вниз по реке к Гринвуд-Хаусу.

— Приехали, сэр, — сказал лодочник, прерывая грезы своего пассажира.

Кевен встал и щедро швырнул лодочнику серебряную монету, которой с лихвой хватило бы на обратную дорогу. Человек широко открыл рот от удивления, а потом, обретя голос, спросил:

— Должен ли я ждать вас, милорд?

Кевен улыбнулся. Милорд. Ему нравилось это слово.

— Нет, — милостиво сказал он. — Я могу задержаться на ночь. — Потом он торопливо пошел наверх к саду, окружавшему дом.

Мег увидела его из окна верхнего этажа. «Быстренько же он приехал, — подумала она. — Я знала, что он все еще в Лондоне. Мне кажется, он не слишком озабочен своими делами, если они у него вообще есть. Интересно, откуда у него деньги? Я не припоминаю, чтобы у Рогана Фитцджеральда их было много или чтобы он очень щедро делился тем, что у него есть». Служанка покачала головой. Времена меняются, сделала она заключение, а потом сказала Эйден:

— Приехал ваш кузен, миледи. Я приведу его к вам. Когда они вернулись, Кевен обогнал ее на пороге комнаты Эйден.

— Дорогая малышка Эйден, я все знаю, — сказал он. — Мне так жаль Конна. Чем я могу вам помочь?

— Вы знаете? — Она была удивлена. — Откуда, Бога ради, вы знаете?

Кевен слегка пожал плечами.

— Заговор против королевы — серьезная вещь, моя дорогая.

Эйден остолбенела.

— Какой заговор против королевы? — спросила она.

— О, моя дорогая, — сказал он с расстроенным видом. — Я думал, вы знаете. Вашего мужа обвинили в заговоре с целью убить королеву Англии.

Эйден была ошеломлена и потрясена его словами.

— Конн никогда не замышлял убийства ее величества! — воскликнула она. — Это ошибка!

— Тогда его невиновность будет доказана, — успокаивающе сказал Кевен Фитцджеральд и обнял ее за талию, как бы в знак поддержки. «Черт побери, — подумал он, глаза его нырнули за вырез платья, — что за спелые фрукты, и скоро они будут моими!» Она положила голову ему на плечо, и он поцеловал ее в лоб братским поцелуем. — Давайте сядем, маленькая Эйден. Вы не должны огорчаться, — и подвел ее к стоящей рядом кушетке.

— О, Кевен! — воскликнула она. — Я так боюсь за Конна! Вы должны сходить в Тауэр и попытаться что-то узнать. Вы должны узнать, можно ли мне повидать моего мужа.

— Конечно, пойду, — обещал он. — Первое, что я сделаю утром, это отправлюсь туда и постараюсь раздобыть для вас какие-нибудь известия.

— А вы не останетесь на ночь, Кевен? Мне необходимо ваше общество. Завтра вы можете воспользоваться гринвудской баркой.

— Моя дорогая, вы считаете это разумным? Я так не думаю. Вашего мужа здесь нет, и могут пойти разговоры — людская молва так безжалостна. Я приму ваше предложение насчет, барки, чтобы уехать сегодня в город, но завтра я поеду сам, а потом вернусь к вам.

Эйден хотела возразить, но вмешалась Мег:

— Послушайте господина Фитцджеральда, миледи. У него больше разума, чем у вас.

— Возможно, ты и права, — согласилась Эйден.

— Конечно, она права, — сказал Кевен, думая о том, что, как только он женится на Эйден, от этой сующей нос в чужие дела служанки нужно будет избавиться. Когда он станет хозяином Перрок-Ройял, он будет единолично распоряжаться там, и слуги будут слушаться только его приказаний. Тех, кто не покорится, придется уволить.

Он нежно попрощался с Эйден и вернулся вверх по реке со всеми удобствами, наслаждаясь каждой минутой своего пребывания в роскошной барке. Богатство в самом деле замечательная штука, и он понял, что сумеет быстро привыкнуть к его преимуществам. Он с сожалением расстался с удобной баркой возле «Лебедя». На следующий день ближе к вечеру он вернулся в Гринвуд-Хаус, чтобы, рассказать Эйден полученные им новости. Он обнял ее И крепко прижал к себе. Она посмотрела ему в лицо, и он сказал:

— Плохие новости, дорогая Эйден. Сообщники вашего мужа полностью разоблачили его причастность к преступлению. Его вина несомненна, и я боюсь за него. Королева нелегко прощает тех, кому она верила. Вам надо быть мужественной, кузина.

Эйден тихо заплакала, горестно уткнувшись лицом в плечо Кевена Фитцджеральда.