Влюбленный наставник - Сэндс Линси

Заставив себя сделать глубокий вдох, Мэгги решила остановиться на чем-то среднем: он ей нравится. Это она готова признать. Похитив ее и выказывая свою властность и решительность, действовал он лишь из лучших побуждений и вел себя как истинный джентльмен. Даже имея над ней полную власть и принимая за публичную женщину, он не пытался воспользоваться ситуацией, дабы удовлетворить свои желания и инстинкты. Ну, конечно, между ними возникла та сцена в библиотеке Рэмзи, однако нельзя сказать, что именно он попытался овладеть ею. Мэгги сама проявила инициативу в тот самый момент, когда Джеймс заколебался. Возможно, истина заключалась в том, что Мэгги сама его соблазнила.

Эта мысль пришла неожиданно. Мэгги никогда раньше не помышляла о себе как о соблазнительнице, однако ведь именно она прижалась к губам Джеймса тем первым, жарким поцелуем. Да, именно она соблазнила его. Такой поворот событий показался ей очень интересным. Она соблазнила его. «Какая я, оказывается, порочная девушка», — весело подумала она, находя сделанное открытие совершенно удивительным. И странным. Если она смогла соблазнить Джеймса, возможно, она сможет заставить его и полюбить себя?

Она все еще тешилась этой мыслью, когда дверь библиотеки открылась. Мэгги обернулась. Вошел Джеймс, огляделся, и сердце ее затрепетало. С того последнего вечера их плотской любви он почти не попадался ей на глаза. Она подозревала, что леди Барлоу нарочно предпринимает все меры, чтобы до свадьбы они виделись как можно реже. Иного объяснения тому, что визиты Джеймса — ранее столь частые и продолжительные — в последние несколько дней почти прекратились, Мэгги не находила.

Тот день, когда он заставил ее отправить на покой Г.В. Кларка, стал, пожалуй, единственным исключением, однако рядом все время находилась леди Барлоу, и ни о каких доверительных беседах и речи быть не могло. Поэтому видеть его сейчас одного, без следующей по пятам тетушки, было для Мэгги чем-то вроде сюрприза. Видимо, от неожиданности она издала какой-нибудь возглас, а может, произвела движение, вызвавшее шорох ее платья; суть в том, что Джеймс тут же оглянулся и тепло посмотрел на нее.

— Вот вы где. — Закрыв за собой дверь, он прошел через комнату и, взяв ее за руку, учтиво помог подняться. Затем произнес: — Надеюсь, миледи наградит поцелуем того, кто скоро станет ее мужем?

Ожидать ответа он не стал; вместо этого склонил голову и припал к ее губам.

Поцелуй оказался хоть и недолгим, но был отнюдь не просто знаком приветствия, а потому, когда Джеймс прервал его и выпрямился, Мэгги испытала нечто вроде разочарования. Она не стала задумываться о причине разочарования, не стала и скрывать от себя, что наслаждалась поцелуями Джеймса и жаждала их. Жаждала с тех самых пор, как вкусила этот плод впервые. Она то и дело напоминала себе о том, что она соблазнительница. Разве не так? Разве не соблазнила она Джеймса там, в его поместье? Пусть не нарочно, но все же соблазнила. Так неужели она не сможет сделать это снова?

Желая испытать это новое, открытое в себе качество, Мэгги обняла Джеймса за шею в тот миг, когда он уже подался назад. Притянув его к себе, она снова прильнула к его губам, вызвав тем самым огромное удивление с его стороны. Мэгги чувствовала, как он напрягся всем телом. Затем она раскрыла рот, язык ее скользнул по его губам, они раскрылись, и Джеймс расслабился. Он сдался.

Однако его плоть уперлась в ее живот, заметно затвердев. Он отвечал ей взаимностью.

Оторвав от него губы, она нежно куснула его подбородок и стала покрывать короткими частыми поцелуями щеки Джеймса, как он это раньше проделывал с ней. Тут с губ его тихо слетело ее имя, и руки его еще крепче обвили ее талию. Мгновение спустя они оказались уже чуть ниже и сквозь юбку легли на ее ягодицы. Мэгги ответила ему тем же, проведя ладонью меж его ягодиц.

— Боже, Мэгги! — насилу выдохнул он, содрогнувшись от ее касания. Затем мотнул головой, будто приводя в порядок мысли. — Что ты делаешь? Мой…

Мэгги заставила Джеймса замолчать очередным страстным и жадным поцелуем в губы. В мгновение ока она расстегнула пуговицы его бриджей, и не успел он оглянуться, как рука ее оказалась внутри. Она нащупала его твердую плоть и стала ласкать ее. Та расцветала в ее ладони, увеличиваясь и становясь все тверже. И, как это ни странно, сама Мэгги тоже возбуждалась все сильнее. Она чувствовала себя хозяйкой положения. Чувствовала свою власть. Сознание этого очень сильно ее будоражило.