Наперекор всему - Шарп Виктория

Виктория Шарп

Наперекор всему

1

В небольшом уютном кафе «Вечерний блюз» негр в белоснежном смокинге тихо играл на саксофоне. По залу разливался аромат кофе-амаретто – одного из любимых напитков Элизабет Джемисон. Однако сегодня ей требовалось что-нибудь покрепче. Поэтому она подошла к стойке и заказала двойной виски без содовой. Пожилой бармен окинул ее удивленным взглядом, который тут же сменился сочувствующим. Элизабет часто заходила в «Вечерний блюз» по вечерам и неизменно заказывала кофе и марципановый рогалик. Такие рогалики были гордостью кафе, и метрдотель даже уверял, что они здесь самые лучшие во всем Нью-Йорке.

В будние дни Элизабет обычно не притрагивалась к спиртному, но сегодня у нее был кошмарный день и ей хотелось напиться. Все началось несколько часов назад, когда во время обеденного перерыва в редакции газеты «Нью-йоркский курьер», где работала Элизабет, к ней подошла сослуживица Вирджиния Ривз – заядлая феминистка и мужененавистница, обожающая совать нос в чужие дела.

– Бет, дорогая, ответь мне, сколько это может продолжаться? – спросила Вирджиния, требовательно глядя ей в глаза. – Похоже, ты не замечаешь, что твой роман с Джоном Саммерсом уже давно перестал быть тайной для коллег. Милочка моя, ты поставила себя в глупое положение. Секретарша газеты крутит роман с главным редактором… Что может быть банальнее и пошлее?

– Да, Вирджиния, я все понимаю, но что я могу поделать? – грустно возразила Элизабет. – Возможно, мы повели себя неосмотрительно, но теперь уже поздно что-то исправлять.

– А я думаю, что как раз сейчас и настало для этого время, – безапелляционно заявила Вирджиния. – Бет, ты должна решительно поговорить с Саммерсом. Ему пора сделать выбор между тобой и его невыносимой супругой. А что она невыносима, это я говорю тебе абсолютно точно. Как-то я сидела рядом с ней на банкете, и эта старая перечница произвела на меня ужасное впечатление. Представь, она ела салат вилкой для рыбы! А внешность? Старомодная химическая завивка и тройной слой косметики на лице! Я не понимаю, почему Саммерс вообще на ней женился. Мне кажется, что его выбор в твою пользу очевиден.

– Не знаю, – нерешительно протянула Элизабет. – Ведь они прожили вместе столько лет…

Виржиния иронично посмотрела на нее поверх очков в тонкой золотистой оправе:

– Боже мой, Бет, тебе двадцать восемь лет, а ты еще так наивна! Вот именно потому, что они долго прожили вместе, ему и будет легче с ней расстаться. Не сомневаюсь, Саммерсу уже давно надоела его скучная и необразованная жена. Он же редактор газеты, общается с такими интересными людьми! Однако, как и любого мужчину, его нужно подтолкнуть к решительным действиям. Вот ты и сделай это. И поскорее! А то, не ровен час, найдется какая-нибудь ловкая стервочка, которая уведет у тебя из-под носа выгодного жениха.

Элизабет в замешательстве потопталась на месте.

– Может, ты и права. Но, знаешь, мне бы не хотелось на него давить. Джон должен сам прийти к этому решению.

– Дурочка! – возразила Виржиния. – Если ты не надавишь на него как следует, ваши отношения могут еще долго оставаться неопределенными. Большинство мужчин устраивает такое положение вещей. Им выгодно встречаться с женщинами, которые ничего от них не требуют. А в конечном счете покладистые женщины, как правило, остаются у разбитого корыта. И, поверь мне, такая же незавидная участь ждет и тебя, если ты не возьмешься за ум!

А ведь она права, взволнованно подумала Элизабет. Я действительно веду себя с Джоном чересчур покладисто. А проще говоря, следую правилам его игры. Я всегда под него подстраиваюсь, а если мне что-то не нравится, старательно это скрываю. Да, Вирджиния абсолютно права: пора положить конец этому нелепому положению. Ведь мы с Джоном встречаемся уже два года… Даже не верится!

– Хорошо, – сказала она, решительно тряхнув головой. – Я поговорю с ним. И сделаю это прямо сейчас.

– Вот и умничка, – одобрительно заключила Вирджиния. И, одарив Элизабет дружелюбно-покровительственной улыбкой, вышла.

Полчаса спустя редактор «Нью-йоркского курьера» вернулся с обеда и, пройдя через крохотную комнатушку, в которой сидела за компьютером Элизабет, проследовал в свой огромный, роскошный кабинет.

Элизабет вошла туда вслед за ним. А пятнадцать минут спустя выбежала оттуда в слезах и бросилась в туалет, откуда не выходила целый час – до тех пор пока следы слез окончательно не исчезли с ее лица.