Нагадай мне любовь - Вуд Алекс

— Слава Богу, она не стала выступать, — с облегчением пробормотал он себе под нос и вытер пот со лба.

Питер покосился на друга. Он расслышал слова Иларио и пообещал себе, что обязательно выяснит, что скрывается за столь странной неприязнью к красивой цыганке.

Цыганки доплясали свой зажигательный танец, который, впрочем, показался Питеру затянутым и скучным, так как его мысли были заняты одной-единственной девушкой.

Танцы следовали один за другим. Что-то было красиво, что-то не очень, но зрители с энтузиазмом встречали все. Особенные восторги вызывали моменты, когда танцовщица оголяла то точеное плечико, то загорелую ножку. Питер с неудовольствием начал понимать, что Иларио завлек его на заурядное шоу стриптиза. Судя по реакции зрителей, все шло к тому.

Питер хотел предложить Иларио уйти, но тот искренне наслаждался незатейливым представлением. Ладно, хмуро решил про себя Стентон, больше я не пойду у тебя на поводу. Завтра же уедем в Алаведру. Хватит. Мы и так слишком задержались в Мадриде…

Иларио пробормотал ругательство сквозь зубы, и мрачный ход мыслей Питера был нарушен. Стентон посмотрел на сцену и затаил дыхание. Прямо перед ним, на ярко освещенном пятачке стояла его гадалка. На девушке было облегающее красное платье, расходящееся книзу свободными волнами. Ее густые черные волосы были распущены, лишь одинокая алая роза украшала их. Девушка стояла не шевелясь, гордо оглядывая зал, и зрители, которые только что громко выкрикивали одобрения в адрес смелых танцовщиц, замерли в немом восторге.

За кулисами негромко заиграли на гитаре. Девушка повела головой и чуть тряхнула волосами. У Питера перехватило дыхание. Цыганка медленно подняла руку. Длинный рукав упал, обнажив тонкую смуглую руку до локтя. Гитара умолкла. Целую минуту стояла такая тишина, что можно было расслышать прерывистое дыхание особенно впечатлительных зрителей. Потом невидимый музыкант со всей силы ударил по струнам, и изящное тело девушки изогнулось в страстном танце.

Питер никогда не видел ничего подобного. Казалось, что музыка и танцовщица — две части единого целого. Каждый жест девушки завораживал. Словно язычок пламени метался по сцене, сводя с ума ритмом своих движений.

Гитара смолкла, и прекрасная танцовщица замерла. Ни тени усталости не было заметно в ней. Она медленно обвела притихший зал взглядом, немного задержавшись на ложе, в которой сидели Питер и Иларио. Сердце Стентона подпрыгнуло, когда цыганка посмотрела на него. Но вот она уже перевела глаза на Иларио, и Питера снова поразило выражение ненависти, мелькнувшее на ее лице. Иларио подался вперед и стиснул кулаки. Питеру на мгновение показалось, что он собирается прыгнуть на сцену. Неприятное чувство охватило Стентона, и он не сразу понял, что это ревность. Между этими двумя явно что-то было. Вражда ли, любовь ли — не важно. Что-то, где ему не было места…

— Пошли отсюда, — прошипел Иларио, поднимаясь. — Здесь не так интересно, как я предполагал.

— Погоди, — сказал Питер, даже не думая вставать. — Я хочу досмотреть представление до конца. Не за этим ли мы тащились в такую даль?

Иларио посмотрел на него сверху вниз и криво усмехнулся.

— Как хочешь. Но должен тебе сказать, что она больше танцевать не будет.

Питер покраснел. Хорошо еще, что было слишком темно, чтобы Иларио смог это увидеть.

— Не понимаю, о ком ты говоришь, — сказал Питер с показным равнодушием.

— Не притворяйся, — резко перебил его Иларио. — Я же вижу, какое впечатление произвела на тебя эта мерзкая цыганка…

Этого Питер уже не мог вынести.

— Объяснись, — с угрозой сказал он, вставая.

Громкая музыка заглушила ответ Иларио. На сцену снова выбежали девушки и принялись залихватски отплясывать. Несколько секунд мужчины простояли молча, враждебно глядя друг на друга. Иларио опомнился первым.

— Прости меня, — выдохнул он. Черты его лица расслабились. — Не знаю, что на меня нашло. Давай уйдем отсюда, и я все тебе объясню.

— Хорошо, — смягчился Питер.

И, как ни хотелось ему остаться и подождать, не появится ли снова черноволосая танцовщица, он послушно последовал за Иларио.

— Мне не следовало тащить тебя в такую даль, чтобы показать третьесортное выступление, — небрежно заметил Иларио, когда они мчались по направлению к Мадриду. — Прости за испорченный вечер.

Питер едва сдержал усмешку. Кажется, его друг напрочь позабыл про свое обещание рассказать, в чем дело. Ничего, ему нетрудно будет напомнить ему…