Невыносимая дерзость - Кендрик Шэрон

– Не смей больше выкидывать подобные штучки, – мягко предупредил Карлос. – Понятно?

Майк сидел к ним спиной, управляя шлюпкой. Интересно, он слышит их разговор? Хотя какая разница? Даже если она начнет истерически кричать, как актриса черно-белого кино, разве повернется он к своему обожаемому боссу с предложением вернуть эту неуравновешенную особу на берег? Вряд ли.

А это значит, она в ловушке.

– Тебе понятно? – повторил свой вопрос Карлос.

Посмотрев в его равнодушные глаза, Кэт горько спросила:

– А разве у меня есть выбор?

– Нет, дорогуша, нет. Твой единственный путь – работать над собой во время этого круиза, доказать, что тебе это по силам. После можешь идти куда пожелаешь, и мы никогда больше не встретимся.

Внезапно все тревоги этого тяжелого дня навалились на Кэт, и ее начала бить крупная дрожь.

Карлос нахмурился и еще сильнее прижал Кэт к себе. Ее лицо было бледным, практически прозрачным, а губы приобрели голубоватый оттенок. Внезапно она показалась ему хрупкой, словно фарфоровая куколка, которую легко сломать.

– Поторопись! – крикнул он Майку. – Она замерзает!

Кэт смутно помнила, как ее бережно подняли на борт «Корасон Фрио», и Карлос кивком отпустил Майка и других членов команды, поспешивших на помощь.

Затем, к ее вящему изумлению, Карлос легко поднял ее на руки и отнес по длинному коридору в какую-то каюту.

Не в ту крошечную кладовку, которую показывал ей Майк.

Ошеломленная пережитым шоком, Кэт оглядела незнакомые роскошные апартаменты.

– Эт-то не м-моя каюта, – слабо запротестовала она, стуча зубами от холода. Ее глаза расширились от ужаса, когда в голову пришла шальная мысль. – Это ведь н-не твоя, правда?

– Моя? – с уничижительной усмешкой переспросил Карлос, ставя ее на ноги. – Пожалуйста, не переоценивай себя, милашка. Я не приглашаю в свою постель маленьких ленивых девчонок.

Эти жестокие слова должны были ранить Кэт, но сейчас она настолько замерзла, что едва могла двигаться, не то что говорить. Между тем Карлос начал стягивать с нее мокрый топ, и она ощутила тепло его руки на своей прохладной коже.

– Ч-что это ты делаешь? – выдохнула она.

– А как ты думаешь? – ответил вопросом на вопрос Карлос, с негодованием отметив ускорение ритма собственного сердца. «Черт бы ее побрал, – подумал он. – И ее тело!» – Я снимаю с тебя мокрую одежду, чтобы не пришлось посылать за врачом.

Кэт тихонько выдохнула, потому как, даже находясь в некоем анабиозе, она все еще получала удовольствие от его прикосновений. Ей было очень хорошо. Она едва не упала в обморок, когда Карлос сорвал с нее топ и отбросил на пол. Следом отправился и бюстгальтер, так же бесцеремонно откинутый в сторону. Аккуратно, почти нежно толкнув Кэт на постель, Карлос накрыл ее одеялом столь теплым и мягким, что ей показалось, будто она завернута в облако. Все еще стуча зубами от холода и шока, она вцепилась в одеяло ледяными пальцами.

– Вот оно, с-счастье, – запинаясь, прошептала она, чувствуя, как наливаются свинцом ее веки.

– Сними эти чертовы шорты, – раздраженно велел Карлос, но она уже не слышала его.

Карлос был одним из самых великих матадоров, чье мастерство заставляло толпы людей замирать от восхищения. Однако вся искусность покинула его, когда он попытался стащить мокрые шорты с прелестных бедер мисс Кэт Бэлфор. Единственным положительным моментом во всей этой операции было то, что сама девушка вряд ли осознавала, каким мукам она его подвергла.

Лишь когда трусики – последний элемент одежды Кэт – были сняты, Карлос смог наконец отступить от кровати, на которой под одеялом спала абсолютно обнаженная девушка. От осознания сего факта он ощутил невероятное возбуждение, подобного которому давно не испытывал.

Проклятье!

Взяв второе покрывало, он укрыл им Кэт, которая счастливо вздохнула и окончательно погрузилась в объятия Морфея. Губы девушки – снова нежно-розовые – были приоткрыты, и она слегка улыбнулась, крепче обхватывая подушку, пока Карлос наблюдал за ней. С раскинувшимися по подушке влажными волосами она выглядела такой юной и чистой – почти невинной.

«Но внешность обманчива», – холодно сказал себе Карлос, вспоминая все причины, по которым ему не нравилась Кэт. Хищная, беспринципная и испорченная – она обладала качествами, противоположными тем, которые он ценил в женщинах. Карлосу гораздо более импонировали трудолюбие и смирение, нежели богатое происхождение.