Я дождусь... - Хардвик Элизабет

Нужно было во что бы то ни стало избежать встречи с Каллиганом, но Сьюзен чувствовала, что попала в заколдованный круг. Пространство отеля — это ее мир, из которого ей не вырваться, и, пока этот человек находится здесь, она не может игнорировать его. Значит, снова опасаться разоблачения? Прятаться в собственном доме, где она привыкла отдыхать душой?

— Сюзи, ты скоро закончишь с креветками? Нам надо уже цыпленком заняться. — Нетерпеливый тон сестры вывел Сьюзен из задумчивости. — Смотри, уже семь, а у нас ничего не готово. Потом еще кровати надо заправить.

Так неожиданно для самой себя Сьюзен поняла, что ее попытка найти причину не обедать с Каллиганом была безуспешной. Но это совсем не означало, что она смирилась. Просто Мелани своими доводами ослабила ее решимость, однако надежда, как говорится, умирает последней.

Сьюзен чувствовала, что в ее жизни началась какая-то странная, возможно, неудачная полоса. Обстоятельства явно складывались не в ее пользу, и она ничего не могла сэтим поделать. Такого раньше с ней не случалось. Жизнерадостная и по-хорошему предприимчивая, она никогда не плыла по течению. Но Каллиган, словно злой гений, появился и превратил ее размеренную и предсказуемую жизнь в хаос. Поэтому она даже не удивилась, когда, отправившись приводить в порядок спальни, узнала, что ей достался первый этаж. Тот самый, где находился номер Каллигана. Она было хотела поменяться с сестрой, но той уже и след простыл.

Чтобы снова не попасть в дурацкое положение, Сьюзен приняла все меры предосторожности. Она долго и упорно звонила в его номер, потом что есть силы стучала в дверь, но ответа не последовало. Слава богу, он не вернулся, сделала вывод Сьюзен, хотя ей и показалось странным, что в половине восьмого его еще не было. Ужин был назначен на восемь. Наверное, умение опаздывать он считает признаком хорошего тона, усмехнулась она и открыла дверь своим ключом.

На первый взгляд можно было подумать, что в номере никто не живет. Никаких следов присутствия человека. Не было в беспорядке разбросанных вещей, кровать аккуратно заправлена, нет и намека на запах какого-то одеколона, воздух очень свежий. Подобная аккуратность холостого мужчины вызывала удивление и уважение.

Сьюзен намеревалась сделать все как можно быстрее. Она откинула тяжелое покрывало и в то же мгновение услышала, как за ее спиной открылась дверь. Девушка вздрогнула и резко обернулась. На ее лице застыло растерянное и одновременно виноватое выражение. Ее страх был похож на тот, который испытываешь в детстве, когда чувствуешь, что будешь наказан несправедливо. Ты не хотел сделать ничего плохого, а взрослым было некогда разбираться. Попался — значит, отвечай. Так и Сьюзен. Пришла в номер по хозяйственным делам, но Каллигану ничего не объяснишь. Оказалось, что он все это время был в номере. Принимал душ и не мог слышать ни звонков, ни стука. Какое-то время они молча стояли друг против друга. Совершенно ошарашенная, она словно приросла к полу. Он абсолютно голый, но, несмотря на это, невозмутим и даже развязен. Наконец он прервал затянувшуюся паузу:

— Опять вы здесь! — На сей раз в его голосе не было ни иронии, ни ноток обольщения, одна сплошная неприязнь. Сьюзен оцепенела и не могла должным образом отреагировать на его "опять".

Конечно, ее гордость была задета подобным отношением, но Каллигана тоже можно было понять, поэтому Сьюзен постаралась не принимать близко к сердцу его слова. Взаимные оскорбления и пикировка отошли для нее на второй план. Она неожиданно поймала себя на мысли, что любуется им. Влажные, зачесанные назад волосы придавали лицу Эдварда мальчишеское выражение. Он не был накачан, как культурист с обложки спортивного журнала, но рельеф его мышц был гармонично прорисован, красивый равномерный загар подчеркивал мужественность всего образа. Сьюзен старалась запомнить все до мельчайших подробностей и вдруг представила себе свое лицо и вытаращенные глаза, в которых, как в открытой книге, можно было прочитать ее мысли. Она смутилась и заговорила скороговоркой:

— Мне очень жаль, что так получилось, но я звонила и стучала. Никто не ответил, и я решила…

— Я и не мог ответить. Я был в ванной. — Голос Эдварда прозвучал сухо и безразлично. При этом он почему-то не делал никаких попыток надеть трусы или халат. — Если не ошибаюсь, я приглашал вас вчера. На сегодня мы не договаривались.

Осознав, что он имеет в виду, девушка покраснела.