Дочь его врага - Джордж Эмили

Он обнял ее за талию, помогая удержаться на ногах, и вздохнул.

— Господи, ну что мне с тобой делать?

И действительно, что? — думал он, поддерживая Джулию. Ее била дрожь, и он это чувствовал. Возможно, у нее шок, возможно, сотрясение мозга, придется ее осмотреть. Роджер нахмурился и сурово посмотрел Джулии в глаза.

— Ты могла погибнуть! И тогда…

— Что тогда?! Тебе было бы меня жаль?! — воскликнула Джулия, злясь и на себя, и на Роджера, и на весь белый свет.

— Тогда мне бы пришлось искать вместо тебя другого работника, — невозмутимо закончил Роджер.

Дорога сделала еще один поворот, и «Райский уголок» предстал перед Джулией во всем великолепии. К этому времени Джулия достаточно пришла в себя, чтобы передвигаться без посторонней помощи. Ухоженные лужайки и аккуратно подстриженные кусты впечатляли, но больше всего Джулии понравились очаровательные домики с оштукатуренными белыми стенами и балкончиками и террасами из некрашеного дерева.

Они дошли до ближайшего коттеджа, вошли в него, и Роджер подошел к регистрационной стойке, за которой стояла миловидная местная девушка. Поговорив с ней, Роджер вернулся к Джулии. Она сердито зашептала:

— Хорошо же ты устроился!

— Что ты имеешь в виду?

— Что? — Джулия обвела выразительным взглядом просторный вестибюль. — Да все это!

— Не понимаю, в чем ты меня обвиняешь?

— В двойном стандарте! Один для себя, другой — для всех остальных.

— Постой, постой…

— И не пытайся заткнуть мне рот!

Джулия сердито топнула ногой и тут же поморщилась от боли: царапина, рана, или что у нее там кровоточило на ноге, напомнила о себе — наверное, из-за трения грубой джинсовой ткани о кожу.

— Позволь взглянуть на твою ногу.

— Нет.

Джулия попятилась так резко, что чуть не упала, и в следующую секунду почувствовала, что ее руки прижаты к бокам, а ноги оторвались от земли, Роджер подхватил ее и куда-то понес.

— Тебе нужно принять ванну и обработать раны, если они есть.

Джулия едва дышала, ее охватила безотчетная паника.

— Опусти, прошу тебя, отпусти!

— Тебе нужно промыть рану, — твердо повторил Роджер. — Члены экспедиции нужны мне здоровыми.

— Ты не понимаешь, я не могу…

— Чего ты не можешь? — нетерпеливо перебил он.

Сердце Джулии забилось так часто, что стало трудно дышать, а говорить почти невозможно.

— Мне очень жаль…

— Тебе жаль?! — воскликнул Роджер. — Кто должен сожалеть, так это я! Я просил прислать полноценного работника, а мне прислали какую-то сумасшедшую, которая решила покататься на мотоцикле с одним местным болваном, помешанным на скорости.

Джулия была рада, что Роджер не видит ее лица, не видит страха, застывшего в ее глазах, а в том, что ее лицо и взгляд выражают ужас, она не сомневалась. Она панически боялась оказаться во власти мужчины — любого мужчины, а особенно Роджера. Сейчас он казался ей чудовищем из кошмарного сна, а все потому, что он был настоящим мужчиной из плоти и крови, со всеми мужскими желаниями и потребностями, которые влекли за собой и все остальное: секс, силу, насилие. Эти три слова многократно повторялись в голове Джулии, и ей стало казаться, что она сходит с ума.

— Ради Бога, поставь меня на ноги! — хрипло взмолилась она. — Кажется, меня сейчас стошнит.

— Не слишком ли ты драматизируешь? — спокойно спросил Роджер, не замедляя шага. — Я всякое повидал, так что, даже если тебя вырвет, меня этим не испугаешь.

— Я серьезно.

— Успокойся, мы уже пришли. — Он остановился возле самого большого коттеджа, поставил Джулию на ноги и выпрямился. — Дальше можешь идти сама. Если тебе все еще нужно в ванную, иди.

Как только Джулия поняла, что она свободна, паника улеглась.

— Спасибо, мне уже лучше.

— Иди, — нетерпеливо повторил Роджер, открывая дверь.

— В какой школе тебя учили хорошим манерам? — возмутилась Джулия.

— Подозреваю, что в той же самой, где и тебя.

Только встав на ноги, Джулия поняла, что, пока Роджер нес ее на руках, все ее тело пылало, как в огне. Но это было скорее приятное тепло, чем тот хмельной жар, который, отхлынув, оставляет после себя только боль.

Она вошла в коттедж и огляделась. Интерьер представлял собой оригинальную смесь современности и старины.

— Что ты об этом думаешь? — раздался у нее за спиной голос Роджера.

— Очень мило.