Жизнь меняется - Шарп Элис

Его лицо осветилось искренней и обворожительной улыбкой.

— А что, в Сиэтле детей нет? — поинтересовался он.

— Есть, конечно. Но на северо-западе их не так много. Вы же, южане, как я посмотрю, серьезно решили взяться за повышение уровня рождаемости.

— Да, я слышал о ваших людях и ваших региональных предрассудках.

Роксанна рассмеялась.

— Нэнси — наша местная знаменитость, — добавил он. — Она руководит радиостанцией в Тангенте.

— Я работала на радио, когда училась в колледже. Трудно поверить, что в Тангенте есть радиостанция.

— Удивительно, не так ли? Нам приходится ехать двадцать миль до ближайшей больницы, но радиостанция у нас есть. Маленькая, но тем не менее… В любом случае я рассказал Нэнси о вас, и она очень хотела бы познакомиться с человеком, работающим на телевидении.

— Мне тоже бы хотелось с ней познакомиться, — отозвалась Роксанна.

Джек лениво заметил:

— Вы выглядите очень, очень мило.

— Спасибо, — пробормотала она, не зная, как отреагировать на комплимент. Сексуальный ковбой исчез. Перед ней стоял известный доктор, темные волосы которого блестели на ярком солнце. Он был в серой рубашке, заправленной в широкие темные брюки. От него божественно пахло — мужчиной и чистотой. Роксанна почувствовала, что ее неудержимо влечет к этому человеку.

На лице Джека было написано, что он хочет о чем-то спросить, но не знает, как начать разговор.

— Джинни такая лапочка, — сказала Роксанна, наблюдая, как Сэл и Грейс завязывали девочке глаза. Они покрутили ее несколько раз, прежде чем позволили протянуть ручку и прикрепить хвост игрушечного ослика на место. На Джинни было желтое кружевное платьице. Ее золотые кудри падали на шею. Она была такой… такой сладкой, что ее просто хотелось съесть.

— Она славный ребенок, — кивнул Джек. Его голос всегда смягчался, когда он говорил о дочери. — Она ждет не дождется, когда откроет подарки. Вы помните себя в ее возрасте?

— У меня никогда не было вечеринок на день рождения, — отозвалась Роксанна.

— Ни одной?

— Ну, когда я была постарше, две мои подруги пришли ко мне, и мы ночевали на чердаке у бабушки. Это считается?

— Они принесли подарки?

— Думаю, да.

— Тогда считается.

Роксанна с удовольствием провела бы весь вечер, не отрываясь от его глаз, но внезапно осознала, что на них с любопытством смотрят.

— Джек, все смотрят на нас.

Он вновь улыбнулся. Его улыбка была необыкновенно заразительна. Он что, так же смотрит на своих пациентов? Словно гипнотизирует. Роксанна вздрогнула, представляя себе его прикосновение.

Дотронувшись до ее руки, Джек пробормотал:

— Что ж, вы — новое лицо, красивая незнакомка. Люди интересуются, кто вы.

Все же он назвал ее красивой…

— Сэл мне сказала, что Оз не позвонит сегодня, потому что Лиза сильно волнуется, а близнецы простудились, — сообщила Роксанна.

— Вы разговаривали с Сэл? Когда?

— Совсем недавно.

Джек нахмурился и посмотрел на пожилую женщину, а затем перевел взгляд на Роксанну.

— Кто такая Лиза? — спросила она.

— Жена Оза. Лиза ухаживает за недавно родившимися близнецами сама. Но иногда, когда не справляется, звонит Озу, чтобы он приехал домой и помог ей.

Джек взял Роксанну за руку.

Ей вдруг показалось, что он решил поцеловать ее. Но они ведь едва знают друг друга. Несмотря на это, Роксанна знала, что не станет сопротивляться.

Раньше она никогда не испытывала такого сильного влечения к мужчине. Но раньше она никогда не терялась в пустыне и ее не спасал такой сильный и красивый доктор. Этого вполне достаточно, чтобы вывести любую женщину из равновесия.

С Джеком все было неожиданно и ошеломляюще, как ни с кем прежде. Гормоны явно давали о себе знать. Сердце ее учащенно билось, дыхание замирало.

Он наклонился к ней так близко, что Роксанна почти чувствовала его теплое дыхание на своей щеке и ожидала момента, когда их губы сольются в поцелуе.

— Роксанна, вы сказали, что совсем недавно разговаривали с Сэл?

Этого она не ожидала.

— Да, — пробормотала она. — У нее твердый характер, не правда ли?

— Она была мне вместо матери.

— Она сказала, что вытирала вам нос.

— Сэл здесь с тех пор, как умерла моя мать. Теперь она помогает мне с Джинни. Сколько я себя помню, она всегда была членом нашей семьи. Сэл больше, чем просто помощница в доме. Она никогда никому не причинит вреда.