Между нами, девочками - Нестерова Наталья

— Это же элементарно! На улице гололед. Она шлепнулась перед подъездом, продукты вывалились, пакеты порвались. Вы что, не знаете, какие теперь упаковки хилые? Рядом, возможно, были люди, которые видели, как она упала. Скажите, — потребовала я, — вы бы стали подбирать апельсины?

— Обязательно.

— Вот! А она побежала домой и терзалась, вспоминая свой позор. Так во всем! Растрепал ветер волосы — трагедия. Пятнышко микроскопическое на юбке, ну, вы понимаете, — рев как по покойнику. Случайно чужую почту из ящика взяла — валерьянкой отпаиваю. Пустяковое происшествие, которое нормальный человек забывает на следующий день, Машку вгоняет в депрессию. Сидит на диване, не стащишь, губы кусает и самоедством занимается. Вы можете помочь моей дочери? — спросила я без перехода.

— Надеюсь, что могу. Скорее всего, Маша страдает из-за заниженной самооценки и чрезмерного внимания к суждению окружающих. Речь идет не о глубоких психических нарушениях, а о деформациях характера, поддающихся корректировке.

Мы договорились об оплате и о том, что Игорь Владимирович будет приходить к нам домой три раза в неделю. Не психдиспансер же Маше посещать. А у начинающего психоаналитика кабинета Для халтурки не имелось.

Машке я непреклонно заявила:

— Будет приходить врач и превращать тебя из тургеневской барышни в светскую львицу.

— По книге о здоровом сексе? — уточнила Маша. Когда моя дочь не прячется в раковинку, с юмором у нее все в порядке.

Сеансы психотерапии проходили за закрытыми дверями, меня на них не допускали. Но разве я могла пустить все на самотек? Регулярно подслушивала. К сожалению, не могла целый час торчать у замочной скважины, выхватывала только отрывки.

Понедельник

Какой-то молодежный треп! Вам какая группа музыкальная нравится? А вы читали? А вы смотрели?

Я за месяц вперед заплатила, а он болтает попусту! Если так и дальше пойдет, поменяю психоаналитика. Надо было постарше, с опытом.

Вечером Машка корпела над тестами, которые оставил Игорь Владимирович. Знаю я эти тесты! Там в числе прочего есть вопросы, проверяющие искренность тестируемого. Вроде: «Если вы совершенно точно знаете, что контролер не зайдет в автобус, станете ли вы платить за багаж?» Я не стану. И девятьсот девяносто девять из тысячи не заплатят. Но не Машка! Моя дочь — одна совестливая на тысячу проходимцев.

Среда

Пропустила самое интересное. Очевидно, Машку пытали на предмет мамы, то есть меня. Услышать бы, что она говорит! Но мне достались разглагольствования психиатра:

— Мама для вас непререкаемый авторитет и объект искреннего обожания.

(Девочка моя маленькая! Солнышко, куколка! Я тебя тоже люблю больше жизни!) — Вы боитесь расстроить ее, обидеть и вообще причинить любые неудобства.

(Конечно! Не ссоримся, не лаемся, живем душа в душу. Что здесь плохого?)

— Плохо то, что вы гасите в себе естественные реакции на материнский деспотизм.

(Подлец! Ему девочку от стеснительности лечить доверили, а он под родную мать бомбу закладывает!)

— Вы привыкли жить ее умом, задавили в себе инициативу и способность к самостоятельным решениям. В определенном смысле вы раба своей мамы, но и ее сделали рабой вашей беспомощности. Это достаточно гармоничная конструкция, но… Кажется, за дверью что-то скребется?

Я дернула на кухню.

Каков врачеватель! Испортит мне дочку. Пусть деньги пропадают, но психоаналитик катится к чертовой бабушке.

Так Машке и заявила. Она — на дыбы:

— Нет, мама, я хочу пройти весь курс с Игорем Владимировичем. Что, собственно, вызывает твое недовольство?

И ведь не признаешься, что подслушивала! Он, говорю, в тапки не переобувается, когда приходит. Или хам, или носки дырявые. Нам психиатры с дырявыми носками не нужны!

Машка хохочет:

— Мама! Я тебя обожаю! В тебе погиб гениальный сыщик или генеральный прокурор.

Понятно? Зря старается докторишка, не удастся ему клинья между нами забить!

Пятница

Эскулап, кажется, занялся делом.

— У вас, — говорит, — Маша, сформировался идеальный образ себя, который любой конфуз мгновенно разрушает. Попав в неловкое, смешное положение, вы страдаете, потому что предстаете перед людьми не тем, что диктует ваше самолюбие. Напоминаю ваши слова: «Очередь глазела на меня, я была готова провалиться сквозь землю».

(Это, наверное, о том случае, когда Машка набрала полную тележку продуктов в магазине, а у кассы обнаружила, что кошелька нет. Она с тех пор в тот магазин ни ногой.)