Сила твоих чар - Айзекс Мэхелия

Люсьен пожал плечами.

– У меня были на то причины.

– Какие? – И тут ее осенило. – О Боже, ты думал, что это я написала письмо, верно? Всерьез считал, что я чего-то хочу от тебя? Или твоего отца?

Люсьен не ответил, из чего Алисия заключила, что его мнение о ней ничуть не изменилось. Он по-прежнему считает ее жадной, корыстной сучкой, которая польстилась на его брата только из-за денег.

Алисия ощутила мучительную боль и инстинктивно потянулась к ручке дверцы. В этот момент она не понимала, что Сент-Обен остался позади и машина идет по дороге со скоростью минимум шестьдесят километров в час. Ей хотелось оказаться как можно дальше от Люсьена и сделать это как можно быстрее. Алисию не остановил даже сильный порыв ветра, ворвавшийся в открытую дверь.

Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы не реакция Люсьена. Он сдавленно выругался и сделал две вещи одновременно: крепко схватил Алисию за руку, пригвоздив к месту, свернул с извилистого приморского шоссе и со скрежетом остановился на скалистом карнизе.

– Ты что, рехнулась? – по-французски спросил он. Только тут до Алисии дошло, какое потрясение он испытал. При ней он никогда не переходил на родной язык. Увидев ее побледневшее, залитое слезами лицо, Люсьен хриплым, незнакомым голосом пробормотал: – Сумасшедшая. – Потом он заглушил двигатель и выпрыгнул из машины.

Люсьен стоял на краю обрыва. Теплый ветер с моря раздувал его просторные брюки. Он не оборачивался. Просто стоял, уставившись на воду. Потом пригладил волосы и сцепил длинные пальцы на затылке.

Сначала Алисия подумала, что он дает ей время опомниться, но потом поняла, что это не так. На мгновение перед ней предстал настоящий Люсьен де Грасси – страстный человек, с которого упала маска холодной вежливости. Похоже, он потрясен не меньше, чем она сама.

Сомневаться не приходится: он спас ее если не от смерти, то от тяжелого увечья. Рискнул своей жизнью, свернув с шоссе и остановившись в нескольких сантиметрах от пропасти. Только для того, чтобы не дать ей совершить безумный поступок.

Боже, какая же она дура! Алисию затрясло. Чего бы она добилась, выпрыгнув из машины? Если бы она погибла, кто стал бы присматривать за Бертраном? Кто победил бы в борьбе за опеку над ним? Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: у ее семьи шансов на победу нет.

Но тогда почему Люсьен помешал ей? Может быть, сейчас он опомнился и жалеет об упущенной возможности? Нет. Конечно, она дура, но не до такой степени, чтобы думать об этом всерьез.

Алисия сделала глубокий вдох, вышла из машины, пошатнулась и ухватилась за дверцу. Затем захлопнула ее и подошла к де Грасси.

Порыв ветра растрепал ее волосы, и она поправила их, не сводя глаз с точеного профиля Люсьена.

– Я… извини меня, – пробормотала она.

Люсъен не оглянулся.

– Возвращайся в машину, – бесстрастно сказал он. – Я сейчас.

Алисия закусила губу.

– Ты прав, – с усилием произнесла она. – Я действительно сошла с ума. Мы оба могли погибнуть.

Тут Люсьен мрачно покосился на нее.

– Не думай об этом, – бросил он. – И я тоже не буду.

Алисия вздрогнула.

– Ты всегда забываешь о неприятном? – срывающимся голосом спросила она.

Его лицо напряглось.

– Я ничего не забываю! – резко ответил он, заставив Алисию отпрянуть.

– Тогда как ты умудряешься жить в ладу с собой?

– Один Бог знает, – негромко ответил он по-французски, но Алисия его поняла. Люсьен протиснулся мимо Алисии и пошел к машине. – Ну что, едем дальше?

Они добрались до бара, расположенного в соседней деревне. Немногочисленные посетители сидели на задней веранде, выходившей на галечный пляж. Вдалеке виднелась плавучая пристань, выкрашенная черной краской, на берегу сохли рыбацкие лодки. Старики чинили сети. Судя по публике, здешний бар туристы не посещали.

В противоречии с тем, что говорил Люсьен, бармен прекрасно знал, какой гость его посетил. Если он и удивился тому, что Люсьен решил привести сюда незнакомую даму, то виду не подал. Лично проводил их до столика, стоявшего в тени, и вежливо спросил, что им принести.

– Вина? – спросил Люсьен, дождался рассеянного кивка спутницы и заказал два бокала «шамбертена».

– Как называется эта деревня? – спросила Алисия, уверенная, что Люсьен только притворяется учтивым.

– Сен-Лоран, – тем же любезным тоном ответил он. – Я часто бывал в этой деревне, когда учился в университете. И даже какое-то время служил здесь барменом, пока об этом не проведал отец.