В ожидании чуда - Кендрик Шэрон

Но даже в таком виде Элени произвела на Калика неизгладимое впечатление. Он бы ни за что не узнал в этой сирене девчонку, впервые встреченную им в доме ее отца. Эта песчаная ящерка выглядела почти красавицей!

— Ты когда-нибудь видела телевизор?

— Один раз.

Это был старый ящик в кафе неподалеку от места, где однажды должен был участвовать в скачках Набат. Там как раз шло какое то шоу, заставлявшее почти все кафе, за исключением Элени, покатываться со смеху.

— Ну и каковы твои впечатления?

— Мне не понравилось, ваше высочество.

— Тогда тебе вряд ли понравилось, если бы я сказал, что на Западе существуют специальные имидж шоу и многие женщины обожают раздеваться перед камерой.

Элени покраснела:

— Вы совершенно правы, ваше высочество, такое шоу мне бы не понравилось.

Калик кивнул. По его губам заскользила чуть насмешливая улыбка. Найти неискушенную женщину так сложно! Особенно учитывая общество, в котором он вращался, и его странствия по миру. Калик недавно вернулся из Аргентины, куда ездил поиграть в гольф. После Аргентины его путь лежал в РиодеЖанейро, в объятия страстной любовницы, которая всегда была доступна для него. Конечно, он мог бы найти себе женщину и поближе, но для Калика было проще слетать на другой конец земного шара, чем тратить время на знакомство и ухаживания. Тем более что у той бразильянки было роскошнейшее тело…

Неожиданно Калик вспомнил ее впечатляющих размеров бюст, великолепие которого особенно подчеркивалось купальником, и не уступающую груди упругую попку, прикрытую лишь полоской блестящих трусиков.

Калик, как и все настоящие мужчины, обожал женщин, тем более женщин красивых и сексуальных, однако же в эту минуту он поймал себя на мысли, что скромность, почти стыдливость Элени действуют на него освежающе, подобно свежему бризу в комнате с затхлым запахом.

Калик еще раз взглянул на ее розовые щеки и бледно зеленые глаза, отмечая про себя также нежный изгиб полных губ.

«А все-таки какой она окажется в постели?» — лениво подумал он.

Как отнесется к некоторым вещам, которые ему обязательно захочется с ней проделать, занимаясь любовью? Возмутится, будет шокирована или тут же ухватится за возможность повторить их снова?

Калик похлопал подушку рядом с собой:

— Иди сюда. Садись и поешь.

— Вы имеете в виду — здесь? — Глаза Элени расширились. — С вами?

— А разве я сказал что-то другое? — Калик одарил ее улыбкой. — Я хочу с тобой кое-что обсудить.

Дело касается лошадей, и я не вижу причин, почему бы нам не поговорить здесь, в комфорте.

— Но…

— Не спорь со мной. Пожалуйста.

Калик впервые обратился к ней как обычный человек, хотя тон его голоса предостерегал Элени не обманываться на этот счет.

Элени поняла его верно. «Избалованный, вспыльчивый королевский сынок, привыкший, что его приказы выполняются, не обсуждаясь», — подумала она.

— Да, ваше высочество.

Калик кивнул и снова указал ей на подушки рядом с собой. У Элени было такое чувство, что все ее тело задеревенело, но ей каким-то образом все же удалось дойти до дивана и сесть рядом с Каликом.

Словно по заказу, в комнате стали один за другим бесшумно появляться и исчезать слуги, внося подносы с изысканными блюдами, которые божественно пахли. Если бы не сидящий рядом принц, Элени с удовольствием насладилась бы этой пищей богов или хотя бы попробовала их. Но тепло, исходящее от опасно расслабленного мужского тела в непосредственной близости от нее, действовало на девушку странным образом: сердце ее быстро колотилось, а кожу покалывало от волнения и ожидания.

Элени сама не понимала, что с ней такое творится, и не знала, что делать, куда смотреть. Если в пол — как ей и полагалось в присутствии принца, — то кто знает, не вызовет ли это у Калика раздражения?

— Элени.

Принц Калик впервые обратился к ней просто по имени! Элени помимо своей воли подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Сердце у нее сжалось.

— Да, ваше высочество, — почти задыхаясь, ответила она.

— Давай же, приступай к еде. Ты конечно же голодна. Перестань пялиться в пространство и ешь! — Голос его смягчился. — Сегодня был твой первый рабочий день, и подозреваю, что он выдался весьма насыщенным.

— Но мужчина должен поесть до того, как к еде приступит женщина, — возразила она, вспоминая своего отца.