Колдовское лето - Кокс Мэгги

Роуэн вошла в дом, как фея с дарами, держа в руках пластиковые коробки и бутылку вина. На ней было длинное платье из белого ситца, на плечах – кремовая шаль из кашмирской козьей шерсти. Эван взял у нее коробки и, положив их на стол, повернулся к ней и начал пристально изучать ее.

От его взгляда Роуэн бросило в жар, и внезапно ей показалось, что каждая клеточка ее тела приобрела удивительную чувствительность. Она плотнее закуталась в шаль и робко улыбнулась. У нее возникали сомнения в уместности своего визита, а теперь его странное поведение показывает, что они оправдываются. Почему он так смотрит на нее? Ему не нравится, как она одета? Если бы Эван знал, как она старалась, чтобы он не подумал, будто она хочет понравиться ему, и каких усилий ей стоило выбрать нужный стиль! Должно быть, она все-таки ошиблась. Грег утверждал, что ему нравится, как она одевается, но Эвану Кэмерону, обладателю мощных бицепсов и свирепых зеленых глаз, ее туалет, очевидно, пришелся не по вкусу.

– Извините за небольшое опоздание, – Роуэн демонстративно бросила взгляд на часы и покраснела, как школьница. – Я пыталась найти хотя бы какую-нибудь одежду, которая не была бы покрыта древесной пылью.

– По-моему, вы выглядите прекрасно, – проворчал Эван, не сдвинувшись с места.

– Помочь вам? Пахнет вкусно! – Она сделала шаг к плите и замерла под его немигающим взглядом.

– У меня все под контролем, – спокойно возразил он. – Как насчет бокала вина?

– Спасибо. С удовольствием.

Она с облегчением вздохнула, когда Эван повернулся к столу. Избавившись от его пронизывающего взгляда, она позволила себе быстро оглядеть уютную теплую кухню с аккуратной деревянной мебелью и стенами, украшенными акварелями, на которых были изображены дети, играющие на пляже. Большой холодильник был залеплен детскими рисунками. Роуэн узнала Тома и Джерри и персонажей из «Семейки Симпсонов». На нескольких рисунках – робота и космического корабля – красовалась трогательная надпись «Дяде Эвану». Она решила, что это творчество его племянников. Близки ли они со своим мрачным, неразговорчивым дядей? – заинтригованно подумала Роуэн. Может ли кто-нибудь сблизиться с этим человеком?

– О чем вы думаете? – спросил Эван, повернувшись и протянув ей бокал белого вина.

– Я любовалась рисунками ваших племянников. Вы часто видитесь?

– Нет, – признался Эван с явным сожалением. Он всегда был занят работой. Время от времени он появлялся на их днях рождения или на Рождество с дорогими подарками, купленными по его просьбе секретарем; этим ограничивалось его присутствие в жизни сыновей его сестры. Эван сделал глоток и пожал плечами. – Они замечательные дети, но я вижу их не так часто, как мне бы хотелось.

– Это не поздно исправить, – улыбнувшись, заметила Роуэн.

Эвану сделалось жарко. Ее улыбка чертовски опасна... неужели ей не хватает ума улыбаться реже?

– Да, вероятно, вы правы. Не хотите ли сесть за стол и приступить к еде?

Вино приятным теплом разлилось по ее желудку. Роуэн попробовала вермишель.

– Запах очень аппетитный. Вам, очевидно, нравится готовить.

– Хорошая еда имеет большое значение. Она дает жизненную силу и энергию. – Как раз то, чего в последнее время ему не хватает, добавил про себя Эван, глядя в тарелку.

– Вы правы, но, когда работа поглощает большую часть времени, не всегда удается организовать полноценное питание. Легче подогреть уже готовую еду в микроволновой печи... хотя я довольно редко делала так: только когда Грег неожиданно появлялся дома в неурочное время поздно ночью или на рассвете.

– Чем вы занимались, когда ваш муж бывал в отъезде?

– Я тоже много работала. – Роуэн попробовала приготовленное Эваном блюдо и подняла на него глаза. Его испытующий взгляд приводил ее в трепет, и на мгновение ей показалось, что замкнутое пространство кухни стало еще меньше. – По вечерам, когда я возвращалась домой, приготавливала себе какую-нибудь еду и одежду на следующее утро, у меня уже не было сил делать что-то еще. Но один раз в неделю мне удавалось посещать занятия по аэробике, после которых я была чуть жива. – Она улыбнулась, и в карих глазах блеснула озорная искорка.

И снова внутри Эвана вспыхнуло пламя, вызванное желанием. Нежный румянец Роуэн стал бы гуще, если бы она догадалась о том, что он чувствует.

Раздраженный тем, что он не способен управлять своими эмоциями, Эван резко поднялся из-за стола, чтобы приготовить кофе.