Изумрудное сердце - Лукас Дженни

Современная дорога Кьюзи пролегала по периметру острова — новая трасса для поездок на север, к княжеству Кайс. Суровый, пустынно-песчаный пейзаж и скалистые безжизненные горы. Всего два года назад Кариф, принц Кайса, закончил строительство дороги, благодаря очередной инвестиции, которая стала возможной из-за его стараний по развитию конного спорта.

Кариф посмотрел на Жасмин. Ее красивое лицо было бледным. Темные круги под глазами, впадины под щеками.

Черт побери, зачем она старается сопротивляться тому, чего хотят они оба?

Кариф отвернулся к окну. Подвижные дюны нагнали песок на дорогу. Эта дорога была очень старой, построенной еще при его дедушке. Во время песчаных бурь она полностью исчезает под заносами.

Исчезнуть. Именно это ему хотелось сделать тринадцать лет назад…

Карифу тогда хотелось умереть, лишь бы не видеть обвиняющего взгляда Жасмин. Он умчался в пустыню, молясь о том, чтобы пески погребли его. Но Умар Хаджар нашел его и отвез домой. После неудавшейся смерти Кариф посвятил свою жизнь жертвам и обязанностям. И кочевые племена пустыни попросили его стать их лидером. Именно тогда Кариф превратился в настоящего принца Кайса.

Итак, против воли Кариф был обречен на жизнь.

Он потер напряженный затылок, покосившись на Жасмин. Ему никогда не удастся извиниться перед ней за причиненное ей зло. Следует ли пробовать?

Но Кариф хотел ее. Вот только есть ли у него право владеть ею? Не следует ли ему в последний раз поступить бескорыстно и отпустить любимую женщину?

«Одному мужчине удалось устоять передо мной, Кариф. Тебе».

Он сдержал резкий смех. Он, кто демонстрировал идеальное самообладание с женщинами, полностью терял над собой контроль рядом с ней. Даже от сидения рядом с Жасмин по его телу распространялся жаркий трепет.

Любой мужчина ею увлечется. Даже слепец. Даже если она закроется с головы до ног. Каждый мужчина будет стремиться к ее теплоте и запаху — волнующей смеси цитрусовых плодов и гвоздики. К ее соблазнительной фигуре с тонкой талией, притягательной грудью и широкими бедрами. К умопомрачительной сладости ее взгляда. К ее душе…

Нет, Кариф не станет думать о ее душе. Он будет размышлять только об ее теле.

— Мы ведь не остановимся? — внезапно прошептала она. — Не сделаем остановку по пути?

— Ты хочешь, чтобы мы остановились? — тихо спросил он.

Она покачала головой:

— Я хочу проехать через горы как можно скорее.

— Ты боишься?

На этот раз смелость оставила ее.

— Да, — прошептала она. — Я знаю, чего боюсь. Я вижу это в своих ночных кошмарах. А ты нет?

У Карифа сдавило горло. Он лишь неуверенно кивнул.

Здесь, на пустынной дороге, они проедут мимо школы верховой езды и красных гор позади нее. Скалы. Тайная пещера. Место, где Кариф не смог защитить Жасмин и ее ребенка, хотя никто из них не знал о ее беременности. Где Жасмин едва не умерла от лихорадки потому, что Кариф дал ей глупое обещание не рассказывать о происшествии, что случилось во время скачек. Они надеялись, что их спасет любовь…

Кариф чувствовал себя беспомощным, бесполезным. Он провалил основное испытание для любого мужчины. Резкая боль сковала его горло, но он сумел выговорить:

— Мы не будем останавливаться.

— Спасибо.

Он кивнул. Много лет назад они сбежали от любопытных глаз из школы верховой езды. Ее подруга Сера отвлекала пожилую воспитательницу девочек, пока Кариф и Жасмин проводили время наедине…

Отдаленная школа, окруженная загонами и конюшнями, была тем местом, где Кариф чувствовал себя по-настоящему живым. Где он любил кататься верхом на своем вороном жеребце по кличке Расул. Он обожал, когда Жасмин наблюдала за тем, как он красовался перед ней.

«Поедем со мной, Жасмин, — умолял он ее, улыбаясь. — Ты ведь не боишься?»

И однажды она наконец согласилась.

Они считали себя такими умными, что пренебрегли обычаями и нашли способ быть вместе. Но в конце концов судьба наказала всех — даже ее строгих, но действующих из лучших побуждений родителей, чьим единственным преступлением была попытка защитить Жасмин от безответственного мужчины. От Карифа.

Пока кортеж двигался через пустыню, Кариф смотрел на отражающийся от песков яркий солнечный свет. Рассеянные облака стремительно перемещались по ясному синему небу. Кариф задался вопросом: не приближается ли буря?