Ошибки прошлого - Престон Холли

— Теперь тебе получше? — спросил он.

— Да.

— Ой ли?

— Правда хорошо. — Она вздохнула.

Мейсон засмеялся.

— Если хорошо, зачем вздыхать?

— Мне подумалось, как давно никто не делал ничего такого. Не делал ничего просто для меня.

— У тебя что, нет близких?

— Откуда им взяться?

— Я не про твоих родителей, они умерли, знаю. Но неужели нет никого больше? Другой родни? Друзей? И как же Билл Оттер и его жена?

— Родни нет, кроме нескольких тетушек и дядюшек, которым нет до меня дела. Что до Билла и Элис — они живут в Остине.

— Но кто-то же должен быть, — настаивал Мейсон. — Взять хоть ту вечеринку.

Кейтлин замерла.

— Не думала, что ты помнишь вечеринки.

— Помню, — мрачно сказал он. — Полон дом гостей.

— Тебя там не было, Мейсон, откуда тебе знать? — Голос Кейтлин был ровен.

Не пора ли поговорить? Нет, решил Мейсон. У меня нет настроения терпеть ни унижения, ни покровительство.

— Короче, никто из этой компании не жаждет сейчас помочь тебе?

— Нет.

— Бедная Кейтлин.

Должно быть, она расслышала насмешку в его голосе, потому что села и сбросила руку Мейсона со своего лба, сердито буркнув:

— И вовсе не бедная. Я расклеилась, вот и стала жалеть себя. На самом деле, мне не нужен никто. К тебе это тоже относится, Мейсон. Спасибо за помощь, но ты сделал все, что мог, и теперь можешь ехать.

Я был прав, подумал Мейсон, что ни словом не обмолвился о той ночи пятилетней давности. Кейтлин свела бы на нет любую мою попытку сказать хоть что-то.

— Я догадался, что ты поблагодарила меня. Я принес чаю, Кейтлин. И положил две ложки сахару.

— Я не пью чай с сахаром.

— Напрасно. Сладкий чай придаст тебе сил. Пей, ковбой.

— Ты чудовищный нахал, Мейсон, но об этом я тебе уже говорила. Если я выпью, ты уйдешь?

— Когда мы поговорим.

Кейтлин пила мелкими глоточками, устремив взгляд в окно. Лицо ее обрело более-менее здоровый цвет, и уже непохоже было, что она вот-вот упадет в обморок. Впрочем, цветущим ее вид тоже никто не назвал бы.

Допив чай, она отставила чашку и взглянула на Мейсона.

— Я знаю, зачем ты здесь. Не нужно быть гением, чтобы сообразить. Это насчет закладной.

— Не совсем.

— Тогда зачем?

Чуть подавшись вперед, Мейсон двумя пальцами взял маленький заостренный подбородок Кейтлин и чуть приподнял ее голову. Получив таким образом возможность смотреть девушке прямо в глаза, он негромко спросил:

— Почему так важно докрасить ограду именно сегодня?

Кейтлин оттолкнула его и пожала плечами.

— Начав дело, я люблю доводить его до конца.

— А может быть, — предположил Мейсон, — потому, что завтра будет сотня других не менее неотложных дел?

Кейтлин чуть покраснела от досады.

— Ты же знаешь, что на ранчо вечно полно дел.

— Разумеется. И должны быть наемные работники, чтобы их делать. Так что я повторяю свой вопрос: почему?

— Причина тебе известна: я не могу позволить себе платить больше, чем уже плачу. Ты все время это знал. — В ее голосе звучал вызов. — Зачем эти расспросы, Мейсон? Хочешь увидеть, как я корчусь в муках? Не выйдет. Мне может тяжко прийтись, но корчиться я не стану. Ни перед кем.

— Ты уработаешься до могилы.

— У меня нет выбора. — Кейтлин говорила все тем же вызывающим тоном. — Что же до моих выплат… Не беспокойся, ты получишь все, что тебе причитается.

— Выбор есть, — тихо сказал Мейсон.

Внезапная надежда полыхнула в глазах девушки.

— Какой?

— Продай мне ранчо.

В мгновение ока Кейтлин оказалась на ногах и гневно выкрикнула:

— Ранчо не продается!

— Ты даже не выслушала моего предложения, — заметил Мейсон и назвал цифру.

Что-то мелькнуло и пропало в глазах Кейтлин, словно она боролась с изумлением и искушением. Но она тут же покачала головой.

— Нет, Мейсон.

— У тебя не было времени обдумать предложение.

— Мне это ни к чему. Я люблю ранчо. Это мой дом, дом моих родителей. Я просто не могу продать его.

— Я готов предложить кое-что еще, Кейтлин.

— И что же?

— Пусть ранчо и остается твоим домом.

Теперь она была озадачена.

— Не понимаю. Ты предлагаешь мне работу?

— Я прошу тебя выйти за меня замуж.

Кейтлин, не ожидавшая такого поворота, была явно ошарашена. Мейсон затаил дыхание.

— Замуж? За тебя?