Путь к сердцу мужчины - Мартон Сандра

Как сегодня.

Джо подавил в себе желание что есть силы стукнуть кулаком о стену и окинул взглядом комнату.

— Мы одни?

Нонна поцокала языком.

— Конечно. Думаешь, я кого-то прячу в кладовой?

И этого нельзя исключать. Джо отодвинул стул и сел.

— Никакого сводничества?

— Сводничество? — от души расхохоталась нонна. — Да с чего тебе такое в голову пришло? Ты же мне объяснил, что пока не готов жениться на милой девушке-итальянке, остепениться и заняться una famiglia^[4], хотя лишь об этом я и мечтаю. — Она ткнула пальцем в сторону блюда с закусками. — Садись поешь!

— Да, хорошо, — послушно кивнул Джо и положил себе в тарелку кусок жирного мяса, содержащего, наверное, тысячу вредных калорий.

— Ну как? — спросила нонна, выждав минуту.

— Объеденье! — Он взял кусочек чесночного хлеба из плетеной корзинки, поколебался несколько секунд и решительно откусил, мысленно прибавив две лишние мили к утренней пробежке. — Ну, рассказывай, по какому поводу пир?

— Хорошо, — сказала нонна ровным голосом и красноречиво пожала плечами. — Все это действительно, как ты изволил выразиться, неспроста. Но сводничество здесь ни при чем. Поверь мне, Джозеф, я совершенно отчаялась женить тебя и решила больше этим не заниматься.

Джо отодвинул стул от стола и скрестил руки на груди.

— Значит, мне можно расслабиться?

Нонна обернулась к внуку с кофейником в руке.

— Не волнуйся, никто не придет. Я прекрасно понимаю, что ты предпочитаешь своих подружек сомнительного поведения приличным девушкам. — Она вздохнула и поставила кофейник на стол. — В понедельник твой день рождения, — объяснила она, доставая из буфета чашки и блюдца.

Внезапная перемена предмета разговора удивила Джо.

— В самом деле?

— Да. Тебе исполнится тридцать три года.

— Действительно. Спасибо, что напомнила, — улыбнулся он. — Теперь понятно, почему эти разносолы. — Джо взял натруженную бабушкину руку и поцеловал. — А я-то подумал, ты что-то замышляешь. Родная, ты простишь мне мою излишнюю подозрительность?

— Я же твоя бабушка. Конечно, прощу. — Нонна села и разлила кофе по чашкам. — Но не думай, что еда — это подарок.

— Разве нет?

— Нет, конечно. На тридцатитрехлетие человек заслуживает подарка посерьезней, чем накрытый стол.

Джо посмотрел на бабушку, и они оба улыбнулись. Он вздохнул, обнял ее и поцеловал в лоб.

— Ладно, показывай.

— Что показывать?

— Хочу посмотреть, что ты решила преподнести мне и почему так долго меня к этому готовишь. — Он взглянул на входную дверь. — Опять какой-нибудь десерт из рук очередной порядочной итальянской вдовушки?

Нонна покачала головой, открыла холодильник и достала большую плошку.

— Gelato^[5]. Вот посмотри и убедись, что твой десерт уже в холодильнике и приносить его не нужно.

Джо улыбнулся и сел на стул.

— Домашнее мороженое! Нонна, ты меня балуешь.

Нонна просияла и подождала, пока внук попробует.

— Ну как?

— Восхитительно! Ты превзошла самое себя.

Бабушка хитро усмехнулась.

— Рада, что тебе понравилось. Только его готовила не я. — Она положила руки на белоснежную скатерть. — Я беспокоюсь за тебя, Джозеф.

Ну, начинается, так он и знал. А ведь чуть было не поверил…

— Нонна, — начал Джо, стараясь сохранять невозмутимость, — мы ведь договорились: больше никакого сватовства. Я не одинок, жена мне не нужна, мне моя жизнь нравится такой, какая она есть.

— Помнишь, я как-то спросила тебя, кто гладит твои рубашки? Кто пришивает тебе пуговицы?

— И я тебе ответил, — оживился он, — работник прачечной. Он отлично с этим справляется.

— Да. А еще ты сказал, что твой дом приводит в порядок уборщица из бюро добрых услуг.

— Совершенно верно. Из того самого бюро, которое я и тебе хочу присватать, чтобы ты не…

— Я предпочитаю самостоятельно наводить чистоту в собственном доме, — с гордостью ответила нонна. — Но, Джозеф, милый, а кто готовит тебе еду?

Молодой человек вздохнул.

— Об этом я тоже говорил: дома я ем очень редко, покупаю что-нибудь в ресторане и приношу к себе. В округе полно кафе и закусочных…

Нонна как-то странно улыбалась, так что Джо вдруг захотелось бежать отсюда, и подальше. Она опустила руку в карман фартука и протянула внуку сложенный листок бумаги.