Страх одиночества - Дрейк Селина

— Не обращай внимания, я закоренелый циник. — Валери примирительно погладила подругу по руке. — Если кто-нибудь в целом мире и может заставить мужчину измениться, так это ты, дорогая.

Конечно, Жанетт в свои двадцать восемь лет выглядела уже изрядно умудренной жизнью, не говоря уже о светском лоске и элегантности до кончиков ногтей. Но на самом деле под сверкающей оболочкой таилась нежная, очень ранимая душа. Жизнь не научила ее твердости или цинизму, как это случилось с Валери.

Может быть, потому их и тянуло друг к другу — как двух взаимодополняющих людей? Валери часто оттаивала душой в компании нежной и восторженной приятельницы, как ящерка, отогревшаяся в солнечных лучах.

Она слегка жалела, что Жанетт больше не живет с ней рядом. А табличка «Продается» на знакомой двери просто выводила Валери из себя. Да, теперь она могла с полным правом сказать, что осталась одна — без близких людей — с соседями, которые иногда с ней здороваются по утрам и едва знают по имени. Хорошо еще, что работают они рядом — можно каждый понедельник обедать вместе и бегать по магазинам.

Но все-таки теперь, после замужества Жанетт, дружбе их стало чего-то не хватать.

— И не думай, что сможешь увильнуть от ответа на мой первый вопрос, — заявила Жанетт непреклонно. — Тебе всего тридцать, дорогая моя! А кроме того, ты сногсшибательно красива! Я хочу знать, когда ты наконец забудешь про Майлза, который, кстати сказать, остался по другую сторону Ла-Манша, и начнешь устраивать личную жизнь.

Будь это кто другой, Валери не позволила бы лезть себе в душу. Но она знала, что подруга не просто мается праздным любопытством — она действительно желает ей добра и хочет помочь.

— Я уже забыла про Майлза, — ответила молодая женщина, промокнув губы салфеткой. — И я вполне прилично устроила мою жизнь. У меня интересная и престижная работа, отличная квартира. А кроме того, есть замечательная подруга, которой можно в случае чего поплакаться в жилетку. Если мне захочется, я заведу себе парня. Но, Жанетт, по правде говоря, что-то меня больше не тянет к противоположному полу. Быть одной — это не так уж и плохо, мне нравится.

— Фу, сколько дурацкой болтовни! Вовсе тебе не нравится быть одной. Ты же не монашка какая-нибудь! К тому же тебя еще очень даже тянет к противоположному полу — иначе ты бы так не одевалась. Посмотри, как ты сегодня выглядишь!

Глаза Валери удивленно расширились. Но она притворилась, что внимательно разглядывает свой шерстяной бежевый костюм, будто увидев его впервые.

— Да ты что, смеешься! Ну хорошо, юбка еще куда ни шло, но пиджак длиною до бедер — это же совсем вышло из моды! Я бы, пожалуй, не сказала, что одета вызывающе. Груди и не разглядишь из-за покроя. Честное слово, костюм для меня вроде рабочего комбинезона!

Это и в самом деле было так: нарочито строгий бежевый костюм Валери купила сразу после разрыва с Майлзом, сделав своего рода мрачный вызов собственной сексуальности. А со временем успокоившись, она обнаружила, что теряет всякий интерес к мужчине, стоит только тому начать проявлять к ней повышенное внимание. Увы, Валери действительно стала холодной как рыба.

— Ну, груди, может, и не разглядишь, зато ножки на виду, — не осталась в долгу Жанетт, окидывая подругу критическим взглядом. — А они у тебя очень даже вызывающие, особенно на десятисантиметровых каблуках! Ты что, не замечаешь, как на тебя глазеют мужчины?

Они сидели в любимом кафе в Старом городе. И сейчас, в час обеда, кафе наполняли служащие, по большей части — мужчины. Многие из них действительно поглядывали на Валери. Но ей, привыкшей к мужскому вниманию — извечному кресту высоких, хорошо сложенных блондинок, с зелеными глазами, — не было до них никакого дела.

— Пускай глядят, — равнодушно пожала она плечами. — Что им еще остается делать?

— Валери, да что такое сотворил с тобой этот несчастный брак! Откуда столько разочарованности?

Чтобы объяснить, понадобилось бы лет сто. Подобные вещи понимаешь, только когда их переживешь сама.

— Неужели твой муж был… жесток с тобой? — В голосе Жанетт зазвучали тревожные нотки.

— Жесток? Со мной?

Валери задумалась. До этого ей никогда не приходило в голову расценивать обращение с ней бывшего мужа как жестокое. Но по сути это было жестокостью, только эмоционального плана. Вот почему столько времени ушло на то, чтобы распознать ее и вырваться из-под гнета. В течение долгих лет Валери просто-таки воплощала тип забитой жены, со всеми последствиями вроде потерянного самоуважения и утраченной веры в себя.