Еще одна блондинка - Мэй Сандра

Джим Бигелоу в отчаянии махнул рукой.

– Сам не знаю, почему меня это так злит. Так и хочется сунуть ему в брюки булавку...

Деликатное покашливание, донесшееся сзади, заставило Джима подскочить и залиться багровым румянцем, а Мерчисона – поспешно встать по стойке «смирно». Их хозяин стоял в дверях, одетый в повседневный (страшно дорогой и безмерно элегантный) деловой костюм, и безмятежно глядел немного в сторону, явно стараясь не смущать своих слуг.

– Я был бы вам крайне признателен, Джеймс, если бы вы воздержались от подкладывания булавок в мою одежду. Я сегодня ужинаю в клубе. Вернусь в десять. Мерчисон, через пять минут выезжаем.

С этими словами молодой человек величаво спустился по ступеням и ушел в сад. Джим Бигелоу перевел дух и посмотрел на Мерчисона. Тот неопределенно хмыкнул и отправился в гараж. Утро продолжалось.

Молодого человека в безупречном костюме звали Джон Малколм Ормонд, граф Лейстер. Ему действительно было тридцать три года, и от отца, старого графа Лейстера, он унаследовал громадное состояние, старинный замок на юго-востоке Англии, особняк в Лондоне и невозмутимый характер. Старый граф Лейстер покинул сей мир десять лет назад, будучи весьма пожилым человеком. Джон был поздним ребенком, матери почти не помнил, смерть отца переживал очень тяжело, однако виду не подавал. Это было бы неприлично.

Джону Ормонду природа своих даров отвесила щедро и полной мерой. Он был высок, широкоплеч, атлетически сложен и удивительно красив. Его внешность так и просилась на очередной портрет в фамильной картинной галерее, украшавшей старинный замок Ормондов. Замок Форрест-Хилл располагался неподалеку от знаменитой реки Эйвон, построен был в четырнадцатом веке и с тех пор ни разу не менял владельцев.

Ормонды были знатным семейством, в родстве с королями, и Джон Ормонд считался одним из самых завидных женихов Англии. Великосветские красавицы кусали изящные локотки и тщетно бросали на невозмутимого графа пылкие взоры: Джон Ормонд был безукоризненно вежлив и... холоден.

Скажем прямо – хотя нам и неприятно об этом говорить, – некоторые несостоявшиеся невесты графа Ормонда настолько обозлились на него, что даже запустили слух (да, да, увы!) о якобы имеющей место не вполне, так сказать, традиционной ориентации интимных предпочтений красавца-графа. Однако репутация Джона была еще более незыблемой, чем его хладнокровие, и слухи умерли в зачатке, не успев отравить умы лондонского общества. А вскоре в «Таймс» появилась заметка о том, что граф Лейстер объявляет о своей помолвке с мисс Меделин Уайт, дочерью сэра Бартоломью Уайта, графа Эпсома. Домыслы злоязыких красавиц были окончательно забыты, свет успокоился, и все пошло по-прежнему.

Джон Ормонд действительно получил два диплома – Оксфорд и Сорбонна прекрасно уравновесили друг друга, дав ему экономическое образование и степень магистра по истории Средних веков. Молодой человек говорил на нескольких языках, прекрасно ездил верхом, в юности боксировал за Оксфорд, а затем участвовал в авторалли от Сорбонны. Его бизнес, связанный с высокотехнологичными производствами, процветал в мере достаточной, но не избыточной, позволяя ему заниматься делами семьи, замком и, в некотором роде, личной жизнью, хотя в наше время мало кто склонен относить к данной области собирание и изучение средневековых фолиантов и пополнение и без того гигантской библиотеки замка Форрест-Хилл.

В последнее время молодому графу Ормонду стали настойчиво предлагать заняться политикой, и в данный момент он ехал на Даунинг-стрит, чтобы встретиться с премьер-министром. Джон не любил поспешных решений и, хотя политика его совершенно не привлекала, не спешил сказать «нет». Стоило все тщательно взвесить, обдумать – и принять решение. Для того и дана человеку голова. В десять он будет у премьер-министра, в двенадцать – в офисе, а в два часа – ланч в клубе. Вечером их собирает старина Монтегю Спайк, однокурсник по Оксфорду, это утомительно, но необходимо. Часа вполне хватит. В десять он будет дома.

Как всегда. Никаких неожиданностей.

Беседа с премьером вышла на редкость увлекательной и полезной. Тепло прощаясь с главой кабинета министров, Джон уже точно знал, что политика не для него, зато во главе страны стоит человек, отлично разбирающийся в скаковых лошадях. Отказ Джона был принят с пониманием, и они расстались друзьями.