Сердце не обманешь - Фитч Ванесса

– Джерри, скажи, тебе ведь неприятен Филипп, правда? Не как противник в судебной тяжбе, а просто как человек.

Джерри пожал плечами.

– В моем мнении о нем смешаны три части ревности, две части отвращения и одна часть рационального подхода.

– В чем состоит рациональная часть твоего отношения?

– Любой человек, сумевший заработать столько денег, обязательно должен иметь дефект в характере.

Эмити с неприязнью посмотрела на брата.

– Ну уж такой подход не назовешь рациональным. А как насчет дядюшки Парлора?! Он ведь тоже заработал миллион.

– Он бы мне тоже, наверное, не понравился, не будь он моим отцом, – улыбнулся Джерри.

– Джерри, скажи-ка мне, сколько стоит час твоего рабочего времени? Две сотни?

– Сто пятьдесят.

– Удивляюсь, как малышка Пенелопе может себе позволить иметь с тобой дело, если она сейчас без работы.

На лице Джерри промелькнуло странное выражение. Эмити это заметила, но ничего не сказала. Решила, что между братцем и бедной Пенелопе, наверное, существуют некие «особые» отношения. Но Джерри молчит, а приставать с расспросами не хочется. Лучше позже выяснить у Констанс, увлечен ли кем-нибудь в данный момент ее сын.

Эмити взглянула на недоеденный омлет и отставила тарелку.

– Извини, но я сейчас отправлюсь домой. У меня был насыщенный день, я очень устала.

Джерри внимательно посмотрел на нее.

– Я сказал что-то обидное?

– Нет, дело во мне. Наверное, таким образом на меня действует моя новая работа.

– Ты уверена, что хочешь дойти в расследовании до конца? Если ты решишь на этом закончить, я на тебя не обижусь. Хотя, конечно, жаль бросать, мы уже достигли некоторых успехов.

– Нет, я дала тебе обещание, и я доведу дело до конца.

Джерри вздохнул с облегчением. Потом подошел к Эмити и сжал ее руки.

– Не обожгись, малышка!

Эмити улыбнулась.

– Не волнуйся. Тебе следует больше думать о своей клиентке.

Эмити покинула квартиру Джерри в плохом настроении. Филипп Монтагью, оказывается, далеко не легкая добыча!

Вернувшись домой, Эмити перелистала программу телепередач, ничего интересного не нашла и решила, что лучше лечь с книжкой в постель. День оказался длинным и тяжелым, она устала. Кроме того, ей требовалось время, чтобы обдумать подробности, касающиеся объекта ее пристального внимания.

Эмити надевала зеленую шелковую пижаму, когда раздался звонок в дверь. Она никого не ждала, поэтому предварительно посмотрела в дверной глазок. Через призму маленькой линзы все люди казались измененными, как в кривом зеркале, но голубые глаза и светлые волосы были только у одного из ее знакомых – Филиппа Монтагью.

Эмити подумала, что не совсем подходяще одета. Плотный шелк не был прозрачным, и продавец уверял ее, что это не просто пижама, а скорее костюм для дома, но не хотелось в нем принимать гостей, тем более своего босса, пусть и временного.

Накинув цепочку, она немного приоткрыла дверь.

– Филипп, что вы здесь делаете?

– Да что же это такое! Почему каждый раз, когда мы встречаемся, вы мне задаете подобный вопрос?

– И тем не менее ответьте, что вы делаете здесь.

– Я пришел повидать вас, – улыбнулся Филипп.

– А я собираюсь лечь и почитать.

У него засверкали глаза.

– Но вы же еще не легли, не так ли?

– Нет, но…

– Почему бы вам не снять цепочку с двери и не впустить меня внутрь?

– Я не одета.

– Вы разве голая?

– Нет, на мне пижама, но…

– Считайте, что я член вашей семьи. Мы, кстати, так и относимся ко всем служащим «ФМ инкорпорейтед», у нас неформальные отношения. Я как-то был у Стейси, она лежала в постели с гриппом. Ну, обговорили дела, а я тем временем приготовил ей куриный бульон.

Эмити поняла, что он не уйдет, сняла цепочку и открыла дверь.

– Мне бульон не потребуется, – сказала Эмити. Потом, чтобы Филипп понял, что ей неприятно его вторжение, добавила: – Надеюсь, что у вас действительно важное дело.

Филипп не сводил глаз с Эмити. Ему мало что удалось рассмотреть, потому что пижама прикрывала ее от шеи до пяток. Но Эмити волновал сам факт, что он видит ее в домашнем наряде, и она почувствовала себя обнаженной.

Филипп ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Эмити оглядела его, как он только что оглядывал ее, и отступила на шаг.

– Ну что ж, проходите.

– Эмити, я вас не укушу.