Любить и верить - Лесли Марианна

К несчастью, через три месяца после переезда Брюса в Лондон его отец погиб — ему на голову рухнула деревянная балка. Для Брюса это был страшный удар. Клэр как могла старалась помочь ему перенести это горе. В тот нелегкий период они сблизились еще больше.

Брюс продал отцовскую долю в фирме его компаньонам, но принадлежавший лично отцу прогулочный катер — яхта в миниатюре, как он его называл, — оставил себе.

Клэр отчетливо помнила свое первое посещение острова вместе с Брюсом. Она сразу же влюбилась в остров, его природу, его солнечное настроение. Брюс рассказал ей о том, что на острове расположено около шестисот отелей, мотелей и пансионов, а еще там девять городов, два замка и большие стаи фламинго.

Брюс привел ее в гостиницу, где имелась залитая солнцем терраса, защищенная от ветра; оттуда открывался потрясающий вид на пролив Солент и корабли, плывущие в Саутгемптон. Они пили горячий шоколад, читали обеденное меню, болтали о всяких пустяках, и время убегало незаметно, словно вода, которая приводит в движение мельничный жернов.

А потом Брюс повез ее на судостроительную верфь, где располагалась бывшая шлюпочная мастерская отца и стоял катер Брюса, который назывался «Голубая птица». Они катались на катере по морю, и Клэр ощущала себя самой счастливой женщиной на земле.

Ворочаясь на неудобной кушетке, она с трудом могла поверить, что все это происходило с ней. С ней и с Брюсом. Словно это было в другой жизни с какой-то другой женщиной и другим мужчиной. Теперь это казалось далеким, прекрасным сном.

Захваченная воспоминаниями, Клэр даже не увидела, а почувствовала, как Брюс вошел в комнату. Какое-то шестое чувство подсказало ей, что она уже не одна. Он бесшумно двигался в полутьме. Подошел к камину и наклонился к охапке дров. Затаив дыхание, Клэр наблюдала, как перекатываются его упругие мышцы под смуглой кожей цвета меда. Немного погодя он выпрямился и небрежно откинул назад густые темные волосы. Сухие поленья быстро занялись пламенем. Брюс протянул руки к огню и некоторое время неподвижно стоял, закрыв глаза и запрокинув голову.

Очарованная классическими пропорциями и привлекательностью крупного сильного тела, Клэр пожирала его глазами. Ей до боли, до зуда хотелось пробежать кончиками пальцев по всему его телу, погладить твердые мышцы, вспомнить и заново изучить все его выпуклости и впадины, вновь почувствовать на ощупь его кожу, загорелую и обветренную.

Он взглянул в ее сторону, будто почувствовав ее взгляд, и она поспешно опустила ресницы, притворяясь спящей. Она лежала совершенно неподвижно, дожидаясь, когда Брюс уйдет в свою спальню, но вдруг обнаружила, что он подошел к ней и остановился около кушетки. Незаметно приоткрыв глаза, Клэр сквозь ресницы увидела, что он смотрит на нее, как смотрит голодный дикий зверь на свою добычу. Брюс опустился на корточки.

Дальше произошло нечто такое, что ошеломило Клэр, во что она едва могла поверить. Он аккуратно и осторожно подоткнул сползшее одеяло и нежным жестом провел по ее руке. Сердце бешено заколотилось, готовое выскочить из груди. Ей все труднее было ровно дышать и притворяться спящей. Она держалась из последних сил, но все старания пошли насмарку, когда он прикоснулся к ее щеке. Клэр замерла, перестала дышать и, открыла глаза. Она не смогла скрыть своего изумления и замешательства. Как это все понимать?

Брюс тут же отдернул руку.

Они не отрываясь смотрели друг на друга. Тишину нарушало лишь потрескивание дров да шипение дождевой воды, попавшей из трубы в камин. Снаружи разгулявшаяся стихия продолжала неистовствовать — ветер выл и стонал в верхушках сосен, дождь с силой стучал по земле, крыше и окнам, — но ни Клэр, ни Брюс не замечали ничего, кроме друг друга.

Внезапно у нее возникло такое ощущение, что они находятся между небом и землей, парят в безвоздушном пространстве. Может, она просто уснула и Брюс с его нежным жестом ей пригрезился? Она лежала не шелохнувшись, боялась, что, если пошевелится, Брюс исчезнет, испарится как утренний туман. Боже, как же ей хотелось, чтобы он обнял ее, приласкал, успокоил, назвал своей любимой девочкой и пообещал, что все у них будет хорошо.

Всматриваясь в такое родное лицо, Клэр заметила напряжение в его взгляде и боль, которая исчезла так быстро, что она решила: ей показалось. Он прищурился, придавая лицу циничное выражение, и продолжал пристально смотреть на нее.