Наконец-то ты сказала «да»! - Смит Карен Роуз

Взглянув на Бекку, так мирно спавшую, свернувшись калачиком на кровати, Люк решил, что холодный душ лучше.

Кажется, ночью он был с ней чересчур груб.

Почти всю ночь Люк думал о ней. Он хотел рассказать ей всю правду о себе, о том, кто он на самом деле, где он был раньше, что делал. Но ради чего? Он больше не искал в женщинах любви, не хотел жениться вновь, не хотел никого пускать в свое сердце. Не хотел связывать себя клятвами и обещаниями, которые могут очень много значить для одного человека и ничего не значить для другого.

Он любил Стейси. Ему хотелось малого — заботиться о ней, защищать ее. Он не собирался держать ее под замком, не собирался навязывать свою волю. Но она изо всех сил сопротивлялась его защите, отвергала его заботу. И у него опустились руки.

Наблюдая за Беккой, Люк видел, как сильно она отличалась от его жены. Не такая самоуверенная, но умеющая постоять за себя и защитить свои интересы. Неуверенность Бекки в сочетании с уязвимостью создавали ее неповторимый шарм. Она такая красивая! В ее глазах столько живого огня, а волосы золотом переливаются в солнечных лучах! Ее улыбка заставляет сжиматься его сердце!

Но Бекка мать-одиночка, ее сыну нужен отец. После встречи с богатым и бессовестным плейбоем, не знающим, что такое ответственность, она перестала доверять мужчинам. Если бы Люк сказал ей, кто он на самом деле, она бы сразу же поставила его в один ряд с Кромвуэллом.

А что в недавнем прошлом творилось в его личной жизни? Фотомодели, великосветские львицы, успешные деловые женщины. Если собрать их вместе, то получится довольно длинный список, от которого Бекка пришла бы в ужас.

Люк вышел из ванной. Он едва мог пошевелить ушибленной рукой.

Бекка проснулась и сидела на кровати, скрестив ноги.

— Что случилось? — с беспокойством спросила она.

— Кажется, тебе придется отвезти меня в больницу. Это серьезнее, чем я думал.

Ни о чем не спрашивая, Бекка вскочила с кровати.

— Я возьму ключи.

В шесть часов вечера Бекка поднялась в квартиру Люка с корзиной, полной еды, сомневаясь, что поступает правильно. Утро они провели в больнице. Ушиб плеча оказался серьезным — был поврежден сустав. Люку назначили лечение. Когда они вернулись домой, Люк выглядел изнуренным. Он настоял на том, чтобы Бекка отправилась по своим делам.

Весь день она беспокоилась о нем.

Приехав в пекарню, она застала Полу, которая хорошо справлялась с работой кондитерши. Перед закрытием Пола пригласила бабушку и Тода поужинать, так что Бекка могла быть свободна.

Вскоре она пришла к Люку с продуктовой корзиной.

— Ты голоден?

— Как волк, — ответил Люк, улыбнувшись.

Значит, он в хорошем настроении. Ну что ж, это радует. В голосе Люка звучала чарующая мягкость, придавшая его словам скрытый смысл, но Бекка решила, что это всего лишь ее фантазии.

— Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Я выпил таблетку и спал несколько часов.

— Ты не сомкнул глаз ночью.

— Как и ты.

Бекке вспомнилось, о чем они говорили ночью, и ей очень захотелось узнать, простил ли Люк ее за недоверчивость.

— А где Тод и бабушка?

— Отправились ужинать к Поле. Ты будешь есть в доме или устроимся во дворе?

— Лучше на свежем воздухе. Я надену рубашку и вернусь.

Бекка не стала ждать, спустилась вниз, сняла одеяло с качелей, расстелила его под дубом на заднем дворе, достала из корзины все необходимое. Люк присоединился к ней.

Подняв голову, Бекка увидела его, и сердце снова учащенно забилось. Правый рукав его рубашки болтался свободно.

Опустившись на одеяло, Люк сказал:

— Спасибо, Бекка. За то, что не бросила меня и помогла мне, несмотря на мое поведение. Прошлой ночью я ответил тебе немного резко, прости.

— Я не должна была спрашивать тебя о том, о чем спросила. Мне бы следовало догадаться…

Но Люк не дал договорить, положив ей пальцы на губы. Бекка почувствовала, какие они нежные, теплые… По ее телу пробежала сладкая дрожь.

— Прошлое упорно преследует нас, как бы мы ни старались от него убежать.

— От чего умерла твоя жена? — тихо спросила Бекка, сознавая, что бередит старую рану.

— Рак…

— Сочувствую…

Его подбородок дрогнул.

— Мне она призналась слишком поздно.

— Может, она просто не хотела тревожить тебя?

— Она не доверяла мне… — Люк покачал головой. — Это уже не имеет значения.