Подарок соперницы - Шарп Виктория

– О, да ты, оказывается, не просто романтик, а еще и поэт! Что ж, это неудивительно, учитывая, что ты любишь цветы. Цветы и машины. Как странно, что человек может одинаково любить столь несовместимые вещи!

– А мне кажется, что здесь нет противоречия. Напротив, после работы с техникой, то есть с неживым материалом, хочется прикоснуться к чему-то живому. Да ведь и у тебя то же самое. Ты работаешь с компьютером, а между тем любишь природу и животных.

– Верно, – согласилась Беатрис. И, чуть поколебавшись, спросила: – А почему ты сказал, что тема бывшей жены почти перестала быть для тебя болезненной? Что означает это «почти»? Ты еще испытываешь к Хелен какие-то чувства?

Логан саркастически усмехнулся.

– Да, – сказал он, – испытываю. Чувство глубокого отвращения и презрительной жалости. Нет, Беатрис, дело не в этом. Просто есть одно небольшое обстоятельство, которое мешает мне обрести полный душевный покой и окончательно забыть о Хелен и Джеффри.

– И что же это за обстоятельство?

– Не знаю, стоит ли тебе говорить… Но, с другой стороны, ты все равно рано или поздно узнаешь… Так вот, меня раздражает тот факт, что твой бывший муж обосновался в моем доме. В бывшем доме, но от этого мне не легче. Я бы предпочел, чтобы Хелен продала коттедж и перебралась в другое место. Пусть бы там жили другие люди, которых я не знаю. Но этот гад Джеффри… Как подумаю, что он пользуется моей мебелью или услаждает взор моими розами, у меня просто руки чешутся набить ему морду.

– Понимаю. – Беатрис вздохнула. – Мне бы тоже не понравилось, если бы Хелен поселилась в моей бывшей квартире. Но вот чего я совсем не понимаю, так это того, как Джеффри может жить в твоем доме. Я бы не хотела жить в доме бывшей жены моего мужа. Во-первых, мне было бы неприятно прикасаться к ее вещам, а во-вторых, это просто неэтично.

– Помилуй, Беатрис! – рассмеялся Логан. – Какой этики ты хочешь от людей, лишенных элементарной брезгливости? Ты же сама рассказывала, что Хелен ложилась в твою постель и даже не просила Джеффри сменить простыни.

– Да, это конечно же полное свинство. И вообще, они оба – ужасные скоты, правда?

– Правда, дорогая!

– А мы – хорошие и замечательные, да?

– Вне всякого сомнения!

– И вообще, им будет проще дойти пешком из Бостона в Буэнос-Айрес, чем дотянуться до нашего уровня.

– Истинно так, моя радость!

Весело рассмеявшись, Логан подхватил Беатрис на руки и закружил, словно невесомую пушинку. От порыва ветра с ее головы слетела легкая шляпка, и облачко рыжеватых локонов взметнулось навстречу солнечным лучам. Внезапно Беатрис охватил пьянящий восторг. Ее сердце учащенно забилось, дыхание сделалось прерывистым. В эту минуту она так страстно хотела Логана, что была на грани обморока.

– Отпусти меня, Логан, что ты делаешь! – прокричала она, молотя сжатыми кулачками по его плечам. – Ты уронишь меня, и я разобьюсь!

– Что ты, дорогая, разве я могу уронить такую драгоценную ношу? – возразил он, и его восхищенный взгляд скользнул по ее раскрасневшемуся лицу, заставив ее отвести глаза. – Беатрис, ты сегодня прекрасна, словно неземная богиня! Будь же снисходительной к простому смертному, осмелившемуся возжелать твоей любви!

В его голосе прозвучала такая пылкая мольба, что у Беатрис перехватило дыхание. Всхлипнув от избытка чувств, она погрузила пальцы в густые волосы Логана, и он с тихим стоном прижал ее к себе. Потом он осторожно опустился на колени и уложил Беатрис на траву. Ее руки легли на плечи Логана, и они соединились в долгом, отчаянно-жарком поцелуе. Казалось, время вокруг них остановилось. Не осталось ничего, кроме губ и рук любимого человека, а также пронзительного желания, которое стремительно росло с каждой секундой.

Внезапно на лицо Беатрис упали какие-то капли. Чуть отстранив Логана, она посмотрела на небо и увидела, что оно затянуто тучами. Не прошло и минуты, как дождь превратился в ливень. Он заставил молодых людей вскочить с травы и с веселым визгом бежать к дому, в поисках надежного убежища.

В гостиной Логан торопливо стянул с Беатрис мокрую одежду и так же быстро разделся сам. Они начали самозабвенно целоваться. Потом, оторвавшись от губ Беатрис, Логан покрыл поцелуями все ее лицо, волосы и шею. Его руки неустанно скользили по ее спине, по ягодицам, по налитым холмикам груди, и от доставляемого ими удовольствия Беатрис томно постанывала. Беатрис казалось, что ее тело вдруг утратило кожу, сделавшись чувствительным до боли. Ее охватил небывалый, пьянящий восторг. Она сама не заметила, как стала пылко отвечать на ласки Логана. В ответ он глухо застонал, крепко стиснув руками ее гибкий стан. Потом мягко толкнул ее на диван и лег рядом.