Украденная ночь - Леклер Дэй

– Ты считаешь меня настолько мелочной?

Бросив на него испепеляющий взгляд, она ударила кулаком по спинке кресла.

– Черт бы тебя побрал! Я действительно мелочная. Я хочу, чтобы тебе было так же больно, как и мне. Хочу, чтобы ты страдал за то, что сделал с нашими отношениями. И презираю тебя за то, что ты оказался таким мерзавцем.

Брандт подошел к ней и, несмотря на ее немой протест, заключил в объятия.

– Как я только мог думать, что это принадлежало Элиссе, – пробормотал он, запустив пальцы в ее густые волосы. – Что я обнимал ее, а не тебя. Желание, овладевшее мной, затуманило мой рассудок.

– Ты не знал, что это была я. – Услышал ли он в ее голосе обиду? – Ты называл меня ее именем.

– Разумеется, называл, ведь ты сама ввела меня в заблуждение.

Он прищурился, и ее сердце затрепетало под его понимающим взглядом. В небе прогремел гром, и его рокот гулким эхом отозвался в горах.

– Боже мой. Ты надеялась, что я тебя узнаю? Ты поэтому так обижена?

Да, да и еще раз да! Как он мог быть таким слепым?

– Тебе следовало меня узнать в тот момент, когда мы поцеловались, – огрызнулась Майри, поражаясь собственным словам.

При воспоминании об этом ее пронзила острая боль, и она вцепилась в лацканы его пиджака.

– Неужели ты не можешь отличить мои поцелуи от поцелуев другой женщины?

– Ты, правда, думаешь, что в объятиях Элиссы я чувствовал бы то же самое что в твоих? – возразил он. – Потерял бы контроль над собой? Возможно, я не сразу понял, что в ту ночь со мной была ты, но в глубине души я знал это, клянусь.

– Как ты можешь такое говорить? Душой и телом ты был с Элиссой, а не со мной.

Ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы говорить спокойно.

– Ты и не думал обо мне.

– Ты ошибаешься.

Его глаза заблестели от желания.

– Женщиной, в объятиях которой я потерял самообладание, была ты. Ни одна другая не действовала на меня так; как ты.

– Я тебе не верю.

Она попыталась освободиться, но у нее ничего не вышло.

– Отпусти меня!

– Тише дорогая, тише, – успокаивал ее Брандт.

Майри уже давно поняла, что бороться с ним бесполезно, но все равно не собиралась сдаваться.

– Не смей так ко мне обращаться, – отрезала она. – Ты не имеешь права держать меня здесь. Не имеешь права прикасаться ко мне. Ты лишился этой привилегии, когда решил жениться на Элиссе.

– Я не согласен. Заняв ее место, ты вернула мне право обнимать тебя.

Он провел пальцем по ее губам.

– Прикасаться к тебе.

– Я никогда…

– Ты сделала это, Майри, – неумолимо произнес он. – И ты останешься со мной столько, сколько понадобится.

– Понадобится для чего?

Брандт взял в ладони ее лицо.

– Для того чтобы я убедил тебя, что твое место здесь.

Его ответ поразил Майри.

– Ты дала клятвы, и я заставлю тебя их выполнить.

– Ты, должно быть, шутишь!

– Нисколько. Пусть я не понял, кто был под вуалью во время церемонии и в моей постели после нее, но ты-то прекрасно понимала, кого обещала любить и уважать всю оставшуюся жизнь.

– Мне пришлось дать эти обещания, – возразила Майри. – Если бы я не повторила за священником брачные клятвы, ты бы понял, что я не Элисса.

Брандт покачал головой.

– Я слышал твой дрожащий голос. И тогда думал, что ты притворялась перед гостями.

– Я играла роль, и не более того, – поспешно возразила Майри.

Кого она пыталась убедить, себя или Брандта?

– Я делала это, чтобы Меррик и Элисса успели скрыться. И сделала бы что угодно, лишь бы помешать тебе украсть трон у Лэндера.

– Все так, но почему ты осталась на ночь?

Брандт нашел единственное слабое место в ее аргументации и воспользовался им. Его лицо сейчас напоминало непроницаемую маску. Как ему удавалось держать свои эмоции в узде, когда она не могла совладать со своими? Он мастерски возводил стены, которые ей удалось пробить лишь однажды – в их брачную ночь.

– У тебя было достаточно времени чтобы скрыться до наступления вечера, однако ты этот не сделала, – продолжил он. – Почему?

Майри гордо вскинула подбородок. Она не станет перед ним унижаться.

– Как я уже говорила, я осталась, чтобы дать Меррику время скрыться, – солгала она без малейшего сожаления.

Брандт так пристально на нее посмотрел, что ей стало не по себе.

– Ты занималась со мной любовью, пожертвовала своей девственностью ради своих родных и спасения страны? – спросил он.