Южная баллада - Макмаон Барбара

Халид обогнул письменный стол и обнял Эллу. Она всхлипывала у него на груди.

— У Александра была запланирована лекция. Он должен был находиться в университете, а не пытаться спасти меня. — Она вцепилась в рубашку Халида; ткань мгновенно намокла от слез. Элла уже не замечала запаха гари. — Если бы не Антонио, мой муж был бы жив! — Женщина разрыдалась.

Халид крепко обнимал Эллу, всем сердцем сочувствуя ей. Он тоже горевал, потеряв женщину, с которой планировал создать семью, но вскоре горечь в его душе уступила место злости. А Рашид и его будущая жена? Бетан будет сильно страдать, если что-нибудь случится с любимым.

Халид не сомневался, что подобные отношения редки и очень ценны. Муж Эллы умер более года назад, ей следовало бы успокоиться. Но, судя по всему, она по-прежнему оплакивает его. Он никогда не встречал такой привязанности. И наверное, никогда не встретит.

Наконец Элла стала успокаиваться. Она неторопливо разжала кулаки и выпустила его рубашку. Мгновение спустя молодая женщина отодвинулась от Халида. Он обхватил ладонями ее лицо и большими пальцами вытер слезы. Ее кожа была теплой. Грустные красные и припухшие глаза выглядели трогательно и уязвимо.

— Я не предполагал, что мой запрос приведет к таким последствиям, — начат Халид. — Ты находишься в безопасности. Я никому не позволю тебя похитить. Расскажи, что случилось.

Элла сделала шаг назад.

— Я ничего тебе не скажу. Когда мой брат снова свяжется с тобой, объясни ему, что понятия не имеешь, где я нахожусь. Заставь его уехать. Удостоверься, что он больше не станет меня искать.

— Ты думаешь, он вернется? — поинтересовался Халид.

— Конечно. Антонио упрям.

— Зачем ему за тобой приезжать?

— Моя семья стремится вернуть меня домой, а я хочу остаться здесь. Если ты откажешься сделать так, как я прошу, мне придется исчезнуть, не оставив нового адреса.

Две недели назад Халид ухватился бы за такое предложение. Но за эти две недели многое изменилось. Теперь он уже не торопился продавать поместье. Ему нравилось жить у моря и прогуливаться по ночам на берегу вместе с арендаторшей. Он не отпустит Эллу, более того, страстно желает услышать историю целиком.

— Сколько тебе лет? — спросил он.

— Двадцать девять. Тебе об этом известно.

— Насколько я понимаю, по законам большинства стран ты являешься совершеннолетней и имеешь право самостоятельно решать, где тебе жить.

— Это только слова, — горько произнесла Элла, смахнула слезы с лица и подошла к окну. — Александр и я влюбились друг в друга еще в детстве. Мои родители считали, что мы преодолеем этот, как они говорили, идиотизм. Они намеревались выдать меня замуж, как твоя мать хотела женить Рашида. Объединение двух старинных итальянских семей и слияние двух фамильных состояний.

Халид нахмурился:

— Итак, вы с Александром поженились против воли родителей.

— Когда они узнали, где мы поселились, Антонио приехал и потребовал, чтобы я вернулась домой. Брак должны были аннулировать, а меня выдать замуж по расчету. Я посмеялась над Антонио, но он оказался сильнее, поэтому вскоре автомобиль уже мчал меня в аэропорт. Остальное ты знаешь. Я сбежала от брата в полицейском участке и пряталась до тех пор, пока он не уехал из Кишари. Наши с Александром друзья позвонили твоей бабушке, и она приютила меня. Я всегда буду ей благодарна. Ей, в самом деле, нравились мои работы. Думаю, и я ей нравилась. Но самое главное, Алия подарила мне безопасность и тепло. Я никогда этого не забуду.

— Если я виноват в том, что произошло, я все улажу, — заявил Халид.

— Если? Раньше сюда никто не приезжал. Зачем ты наводил обо мне справки?

— Я хотел узнать о тебе больше. Бабушка никогда не упоминала твое имя.

— Ты мой домовладелец. Тебе известно обо мне все, что необходимо. Я заключила договор и вовремя вношу арендную плату. Я не порчу твою собственность. Этого достаточно.

— Мне мало.

— Ну, мы не всегда получаем то, что хотим, — бросила она.

Халид уставился на несчастную и печальную Эллу. Он стал причиной ее новых страданий. Извинение далось ему нелегко.

— Прости.

Она пожала плечами:

— Прощение ничего не изменит.

— Пойми, я ненамеренно причинил тебе боль и все улажу.

— Как? Сотрешь память у моего брата? Выставишь охрану, чтобы никто не пробрался в поместье? Это также будет означать, что из поместья никто не выйдет, верно? Мои дела шли замечательно до тех пор, пока не появился ты.