Дитя цветов - Ханней Барбара

— Уже пятый час, она скоро вернется? — Дэниел посмотрел на свои часы.

— Не сегодня. По вторникам у Джессики тренировки по хоккею, — произнесла женщина с триумфом.

— Сегодня среда, — уточнил он.

— Я это и имела в виду, — замялась она.

— Ничего, у меня куча времени, Сьюзен, я ее подожду. Я так долго ее не видел! Тем более, что нам с тобой надо поговорить наедине, — улыбнулся Дэниел

— Поговорить? Нам надо поговорить? О чем, Дэниел? — встревожилась Сьюзен Мейнвэринг.

— Уверен, нам есть, что обсудить перед тем, как я заберу Джессику с собой, — твердо сказал он.

— Дэниел, ради бога, будь благоразумен, — взмолилась женщина.

— Ты не считаешь, что нам лучше поговорить обо всем в доме? Ты не можешь меня выставить, Сьюзен, — предупредил Дэниел.

— Проходи в дом, Дэниел, — нехотя сказала его бывшая теща.

Он ждал в холле, так велела Сьюзен. Сама же она в это время отдавала какие-то распоряжения прислуге. Вдруг в огромном зеркале, висящем на противоположной стене холла, промелькнуло чье-то отражение.

— У тебя гость? — спросил Дэниел у Сьюзен.

— Нет, — ответила она грубым голосом.

— Кто там, бабушка? — раздался голос Джессики.

У Дэниела сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Ах ты, коварная лгунья! Тебе не удалось обмануть меня!

— Джессика здесь, — прошипел он сквозь зубы. Он был взбешен наглой ложью бывшей тещи.

Сьюзен Мейнвэринг закрыла рот ладонью. Внезапно за ее спиной показалась Джессика. С тех пор как они виделись в последний раз, девочка повзрослела и заметно подросла, но она осталась все той же Джессикой, его дочерью, его любимой малышкой.

— Папа! — закричала она и побежала к отцу. Они долго обнимались и плакали, не в силах сдерживать свои эмоции. Разлука была такой невыносимо долгой, почти бесконечной, но, наконец, она закончилась, и они снова вместе, как раньше. Как в то время, когда все было хорошо.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу. Я так скучала, папочка! — Джессика захлебывалась слезами.

— Знаю, малышка, я тоже очень скучал по тебе каждый день, — шептал Дэниел.

— Бабушка говорила, что ты не приедешь. Но я ей не верила, — продолжала девочка.

— Мы едем домой, малышка, — сказал он.

— Ты не шутишь? Мы поедем в Айронбарк-Стейшен? Вот класс! — она безумно обрадовалась этой новости. — Я так скучала по дому, по Кузнечику, по моим друзьям, — говорила она.

Сьюзен заплакала.

— Что с тобой, бабушка? — удивилась Джесс.

— Я не хочу с тобой расставаться, — ответила та. Дэниел знал, что Сьюзен искренне любит внучку, и Джессика ее тоже. Ей трудно сделать выбор. Сейчас девочка просто разрывалась между двумя самыми близкими и любимыми людьми: бабушкой и папой. Дэниел понимал, что она сейчас чувствует.

Бедняжка!

Но теперь он был уверен в правильности своего поступка. Дэниел обрел веру в себя и счастливое будущее. Да, ему пришлось пережить страшную несправедливость, позор и трагедию, но все это осталось в прошлом и больше никогда не повторится. В мире, в котором царит справедливость, отец и дочь никогда бы не разлучились, и понять это ему помогла Лили.

— Джессика, мы с бабушкой еще как следует не поговорили об этом. Не могла бы ты нас оставить на пару минут? — попросил он дочь.

— Хорошо. А я пока заварю чай, — предложила девочка.

Дэниел удивился, что его дочурка умеет заваривать чай.

Какие еще сюрпризы преподнесет мне моя малышка?

— Спасибо, — ответил он.

Джессика встала на цыпочки, поцеловала Дэниела в подбородок, а бабушку в щеку и пошла на кухню. В дверях она повернулась.

— Пап?

— Что, Джессика?

— Как дома? — неожиданно спросила она.

— Айронбарк не изменился. Река все так же полна воды, а на земле выросло столько сорняков, что у меня забот невпроворот. Друг помог мне убраться в доме, там теперь красиво. Еще у меня новая собака, — сказал он.

— Какая? — просияла Джесс.

— Просто дворняжка — смесь овчарки и колли. Мы назвали ее Смайли.

— Мы? С тобой еще кто-то живет? — удивилась малышка.

— Сейчас нет, но была женщина… Подруга, та, которая помогала. Она уехала домой. — Он не знал, что сказать.

Джессика промолчала, улыбнулась и ушла. Дэниел и Сьюзен сели за журнальный столик.

— Ты прекрасно заботилась о Джессике, я очень благодарен тебе, Сьюзен, — начал он разговор.

— Она очень дорога мне, — грустно прошептала женщина.