Дар предвидения - Патрик Лора

Но Сару смущало то, что она очень мало знает об устройстве аэростата: чтобы он поднялся, нужен горячий воздух. И это все. Так что Рэндолфа тоже пришлось бы взять с собой.

— Шампанское, — тихо сказала она, — и жареный цыпленок. Неплохой ланч для полета на аэростате. Мы могли бы полететь в субботу, если ты ничем не занят.

— Черт побери!

Сара обернулась:

— Если у тебя дела, я попрошу Рэндолфа. Мы иногда катались вместе с ним.

— Нет.

— Что такое? Ты боишься высоты?

Алекс, не отрывая взгляда от экрана, продолжал нажимать клавиши компьютера.

— Посмотри сюда.

Сара нахмурилась, но Алекс не заметил этого.

— Что случилось? — Сара не двигалась. Ей не хотелось даже смотреть на экран. Все эти символы и цифры наводили на нее тоску.

— Я собирался отпечатать финансовый отчет о деятельности компании. Для этого…

— Алекс.

Он услышал в ее голосе предупреждение и поднял глаза.

— Я не хочу знать, что для этого нужно. У тебя какие-то проблемы? Просто ответь: да или нет.

На хмуром лице Алекса появилось какое-то подобие улыбки.

— Да.

— Тебе нужна помощь.

Улыбка Алекса стала шире.

— Да. Ты можешь привести сюда Тадеуса? Я думаю, он поймет, что делать.

— Хорошо, — кивнула Сара. — Только не говори мне о всяких командах.

— А о вирусах можно?

Сара уже открывала дверь. Услышав эти слова, она обернулась, сердце неожиданно сжалось.

— Ты имеешь в виду человеческий вирус или компьютерный?

— Компьютерный.

Сара медленно кивнула головой. Она понимала, что это значит. Кто-то ввел в компьютер специальную программу с целью заблокировать его. Яркие фантазии Сары ушли, уступая место реальности.

— Я позову Тадеуса.

7

Сара сидела за письменным столом и вносила последние коррективы в товарный знак для «Игрушек Сансет». У них уже был один знак, почти готовый, но Саре больше нравился новый, только что придуманный ею: на фоне зеленых и белых воздушных шаров выделялся один — с розовыми, пурпурными и рыжими полосками. Картинка получалась очень радостной и веселой.

За окном кабинета стоял вечер. Сара, вытянув ноги и подперев левой рукой голову, слушала музыку Дебюсси и рисовала. Когда открылась дверь, она даже не подняла глаз.

— Нет.

Алекс, остановившись в дверях, поинтересовался:

— Ты знаешь, что я хочу спросить?

Сара водила карандашом по бумаге, движения ее руки были четкими, уверенными.

— Ты собираешься сказать, что Тадеус, похоже, не отрегулирует систему, и выяснить, не хочу ли я пригласить кого-нибудь со стороны ему на помощь. — Она посмотрела на Алекса и поняла, что он видит в ее глазах страх. — К тому же Тадеус вполне мог быть этим самым «кем-то», кто заблокировал компьютер.

Алекс, стоящий в дверном проеме, даже несмотря на развязавшийся галстук и закатанные рукава, казался олицетворением стабильности и надежности.

— Тебе нужно подумать над этим, Сара.

Саре отчаянно захотелось подбежать к нему, прижаться к его широкой груди, почувствовать успокаивающее тепло его рук.

— Я знаю, но я больше не могу приглашать в компанию посторонних. Это будет чересчур.

— А Тадеус виновен?

— Но мне помогают и Конни, и Гектор, и Джилл. Неужели ты и их подозреваешь?

— Не знаю, — сказал Алекс, подходя к ней. — Как ты думаешь?

— Нет, — резко сказала Сара. — Этого не может быть!

Алекс улыбнулся, и в его улыбке Сара увидела понимание.

— По той же причине, по какой проблема не может быть связана с заводом в Вирджинии?

— Да, — горячо ответила она.

Алекс подошел к столу, его тень упала на нарисованные яркие шары. И, сама не понимая почему, Сара вздрогнула. Что означает эта тень? Неужели «Игрушки Сансет», будущее компании, обречены на неудачу? Или на провал? И самым ужасным было то, что тень отбрасывал Алекс.

Отложив карандаши, Сара спрятала товарный знак в кучу других бумаг на столе и встала.

— Как я должна поступить? — спросила она, избегая его взгляда. Ей хотелось крикнуть Алексу: Сделай так, чтобы все проблемы исчезли, прогони прочь страх и это ужасное чувство, что кто-то из моих друзей предает меня!

— Что ты сама собираешься делать? — ответил он вопросом на вопрос.

Сара посмотрела ему в глаза. Алекс прекрасно понимает, что с ней происходит, это ясно. Она никогда не умела скрывать своих чувств.