Кто сильнее - Айзекс Мэхелия

– Позволь напомнить тебе, что Юл работал в Олтамахо задолго до того, как ты узнала о существовании его брата. Он предан своей работе, любит лошадей, и они отвечают ему тем же.

– Но почему именно здесь? Есть и другие места…

– Но не для таких, как Юл! – раздраженно бросил Дик. – Ради Бога, Ив, чего ты добиваешься?! Если, как ты говоришь, это грязные деньги, то подумай, как бы Юл смог жить? В любом случае, Анна не возражала против его работы здесь. Ты удовлетворена?

– Почему ты не хочешь… – Иветт запнулась и, сделав прерывистый вдох, продолжила: – Не хочешь, чтобы я увиделась с ней?

Дик на мгновение прикрыл глаза.

– А ты как думаешь?

– Не знаю. Я тебя спрашиваю. Дик колебался, потом сказал:

– Она не хочет видеть тебя.

– Я… я… – Иветт почти задыхалась, – я не верю тебе!

– И, тем не менее, это правда.

– Не понимаю…

– А ты постарайся. Встреча с тобой может только разбередить ей рану.

– Вот как? Анна… ненавидит меня?

– Нет! – Дик терял терпение. – Анна не способна испытывать подобное чувство к кому бы то ни было.

– Даже к твоему отцу?

– Даже к нему, – спокойно подтвердил Дик. – Ты ведь знаешь Анну. Она и месть – понятия несовместимые. А теперь, может быть, хватит? Прекрати видеть в каждом человеке врага. Почему бы тебе немножко не расслабиться, пока ты здесь?

– С тобой? – отважилась спросить она и заметила, как напрягся Дик.

– Если тебе это нужно…

– Благодарю. Вы очень любезны, сэр.

Сердце Иветт, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Несколько дней провести с ним! Может быть, это именно то, чего я хотела?

Дик порывисто поставил на стол бокал с вином и вытер салфеткой рот.

– Хорошо. Завтра мы поедем в Сент-Саймонс-Бич. – Он задумался на секунду. – Там есть кое-что, наверняка интересное для тебя.

– Что именно? – Глаза Иветт были полны любопытства.

– Увидишь. – Он усмехнулся и поднялся из-за стола. – А теперь, если позволишь, мне нужно еще поработать.

Иветт вопросительно приподняла брови: за окном уже царствовала чернильная темнота ночи.

– Что за работа?

– Документы, счета и прочие бумажные дела. Кто-то должен управлять Олтамахо, поскольку отец уже не в состоянии делать это. Увидимся утром!

Он уже был около дверей, когда Иветт остановила его невинным вопросом:

– Дик, ты сказал «утром», но… в котором часу?

На секунду Дик замер, и его глаза напряженно сузились.

– В семь. – И, не дожидаясь новых вопросов, он вышел из столовой.

Иветт медленно поднялась по лестнице и направилась по длинному коридору к себе в комнату. Сделав несколько шагов, она услышала позади себя какой-то странный звук – не то шепот, не то шорох… В коридоре стоял полумрак, и в страхе Иветт резко обернулась. Она с облегчением перевела дух, увидев перед собой Джона Доула, следовавшего за ней по пятам в своей коляске.

– Я напугал тебя? – Он хихикнул.

Еще как, старый ты черт, подумала Иветт, и сам ведь прекрасно знаешь это. Но я не доставлю тебе удовольствие!

– Вы теперь развлекаетесь подобным образом, мистер Доул? – Она постаралась, чтобы ее голос звучал ровно. – А я-то думала, что вы уже оставили свои штучки!

Если старик и разозлился, то виду не подал. Наоборот, подкатив кресло почти вплотную к Иветт, он требовательно спросил:

– Ты сделала это?

– Что именно? – изобразила непонимание Иветт, хотя прекрасно знала, о чем ее спрашивают. – Я ужинала с Диком, если вас интересует это. Жаль, что вы не присоединились к нам. Фаршированная перепелка была…

– Проклятье! Ты опять играешь со мной?! – Голос Джона набирал силу пропорционально росту его злости, затем, заставив себя успокоиться, старик устало произнес: – Ты знаешь, о чем я спросил. Ты разговаривала с ним?

– Мы беседовали. Это все, что я могу вам сообщить.

– А о чем?

– Обо все понемножку. – Иветт вздохнула. – Теперь, если позволите, я бы хотела пойти к себе. Я устала.

Джон сердито засопел.

– Черт, я знаю, что вы говорили об Андре! Селиван слышал, как ты расспрашивала о Юле, а Дик говорил, что Анна никого не винит в смерти Андре…

– Так. – Иветт усмехнулась. – Значит, Селиван шпионил за нами? – с отвращением спросила она, но, вспомнив, что старый слуга живет в Олтамахо с незапамятных лет и что его преданность хозяину не знает границ, смягчилась.

– Не все время, – раздраженно буркнул Джон. – Старый осел наполовину оглох. Но не пытайся обвести меня вокруг пальца, девочка. Запомни, я всегда знаю все, что творится в этом доме.