Ураган по имени Рафаэль - Макмаон Барбара

Мария улыбнулась Амалии:

– Подружка донимает.

– Тереза Валескес?

– Ага, продолжает названивать. Представляешь, как сеньорита Надменность сожалеет об отказе от гонки?

Рафаэль стремился быстрее взлететь. Амалия посмотрела на небо. Аэростата Стефано видно не было. Уже в гондоле она спросила Рафаэля:

– Думаешь, Стефано вечером опять соберет репортеров?

– Не исключаю.

– Мы его сегодня опередим?

– Надеюсь, нам удастся сохранить лидерство.

Рафаэль взял карту и принялся изучать ее.

– Почему ты отвлекаешься от пилотирования? – поинтересовалась девушка.

– Это ненадолго. Сообщи, если возникнет угроза врезаться во что-нибудь.

Она оглядела чистое небо. Их воздушный шар находился намного выше линий электропередачи. Аэростат Стефано только начинал подниматься.

– В полете не так много развлечений, за исключением красивых видов, верно? – Рафаэль начал рассказывать об одном из фестивалей, в котором принимал участие. Амалии нравилось слушать его. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. – Я утомляю тебя? – тут же заволновался он.

– Нет. Мне удобнее слушать с закрытыми глазами.

Уставшей рядом с Рафаэлем она себя не чувствовала. Амалия ощущала жар его тела, вдыхала его неповторимый и незабываемый аромат. Жаль, что не удастся записать рассказ на диктофон, чтобы слушать после. Она улыбалась, когда он описывал нелепые и спорные ситуации, возникающие на фестивале. Его истории были романтичны и живописны, а он вел себя совсем просто.

Рафаэль включил горелки, и Амалия, наконец, открыла глаза. Высокий, стройный, широкоплечий и узкобедрый мужчина. Его волосы были постоянно взъерошены с тех пор, как они отправились в путешествие. Амалию умиляла его нынешняя прическа, ибо так он выглядел намного демократичнее.

К тому времени, когда Рафаэль подключил к блоку горелок последний газовый баллон, начало смеркаться. Он постоянно осматривал горизонт, но места для посадки не находил. Меньше всего Рафаэлю хотелось приземляться в темноте.

Мария вызвала его по рации. Связь была плохой.

– Потеряли вас из вида… Едем в другом направлении… Ищем…

– Повтори! – крикнул Рафаэль.

– Вы летите в противоположную сторону от дороги. Мы не можем найти кратчайший путь. Есть где садиться?

– Нет. – Рафаэль оглянулся, но не увидел позади аэростат Висенте. Стефано держался за ними весь день и, скорее всего, сел на поляне, которую Рафаэль заметил примерно полчаса назад.

Снова зашипела рация:

– …укажите ваши GPS-координаты. Мы найдем… Взглянув на навигатор, Рафаэль неторопливо дважды продиктовал координаты аэростата.

– Принято!

Рафаэль выключил рацию и посмотрел на Амалию. Он ждал от нее упреков, жалоб и стенаний. Однако девушка выглядела спокойной. Похоже, она доверяет ему.

– Я займусь горелками, а ты ищи место, – предложила Амалия.

Рафаэль понимал, что играет с огнем, лелея надежду закрутить с ней роман. Она вполне довольна своей жизнью, ей нужно воспитывать брата. Черт побери, у нее, вероятно, даже нет подходящего платья, чтобы выйти в свет!

Хотя наряды не проблема. Он готов купить ей все, что она пожелает. А не отправиться ли им на морскую прогулку в выходные?..

Далеко же зашли его размышления. Рафаэль нахмурился и достал бинокль.

Наконец он увидел подходящую поляну. Рафаэль прикинул расстояние до нее. Сегодня они обогнали Висенте, а завтра увеличат отрыв.

Менее чем через двадцать минут они были на земле.

Амалия выпрыгнула из гондолы и схватила привязной фал. Вскоре оба каната были закреплены.

– Отличная работа! – похвалил ее Рафаэль.

– Что теперь?

– Будем ждать команду.

Она огляделась:

– Не вижу дороги.

– Мануэль и Мария знают свое дело. Они найдут нас. И я могу включить маяк, а команда поймает сигнал. Я правильно говорю?

– А если ты ошибаешься?

Амалия сердилась на Рафаэля. Он по-прежнему свеж и энергичен. А ее легкий макияж потек, волосы растрепались. Ей хотелось забыть обо всем и смыться куда-нибудь подальше от Рафаэля Сандовала.

Он рассмеялся:

– Верно! Но для моего имиджа лучше, чтобы как можно меньше людей знали о моей неправоте. – Он огляделся, подбоченившись.

Амалии показалось, что Рафаэль похож на конкистадора, высадившегося на берегах Америки и считающего, что ему принадлежит все, чего касается его взгляд.

– Если хочешь, можем посидеть в гондоле, – предложил он.

– Спасибо, я там сегодня уже насиделась.