Огненный дождь - Престон Холли

— Мы считаем, что так будет лучше, — пробормотала девушка, а позднее, когда родители осторожно спросили ее насчет медицинской степени, Марианна покраснела и пробормотала об отвращении к крови и внутренностям, что в конце концов не имело никакого отношения к ее решению.

Наконец они оставили все расспросы, и мать с необычайным рвением погрузилась в предсвадебные хлопоты.

Мистер Лойтер был влиятельным человеком в обществе и, нажав кое-какие пружины, устроил все наилучшим образом. Ведь свадьба — событие, которое запоминается на долгие годы. Ничто не могло быть слишком маленьким или же слишком большим для его дочурки. Марианна наблюдала за всеми приготовлениями со стороны, чувствуя безвыходность ситуации и страдая от своей беспомощности.

С ней советовались насчет модели свадебного наряда, салфеток, цветов, которыми надо было щедро украсить шатер в саду, обсуждали каждый возможный оттенок желтого цвета. Весна виделась миссис Лойтер желтой, значит, именно этот цвет должен символизировать весну. Откровенно говоря, краски зимы подошли бы к данному случаю гораздо лучше, цинично подумала Марианна, но промолчала, махнув на все рукой.

Она мерила шагами комнату, мельком бросая взгляд на предметы, напоминавшие ей о детстве. Здесь были разбросаны книги о приключениях, которые девушка поглощала в юности, прежде чем учебники по биологии пленили ее; кукла, подаренная на день рождения родителями — Марианне было тогда пять лет. Рисунок, который она нарисовала в четыре года, изображал ее семью. Мама поместила его в рамку — три странные фигуры с похожими на колючки пальцами. Родители чрезвычайно гордились этим рисунком, но на самом деле художественным талантом Марианна, увы, не обладала. Ей больше нравились естественные и точные пауки, где необходима логика, а не фантазия.

Марианна вспомнила Стивена и проглотила жгучий комок досады, подкативший к горлу. Какой прок в постоянном самобичевании, доводящем почти до умопомрачения, если менее чем через час она станет его женой и не будет никакой возможности все исправить?

Марианна услышала стук в дверь и вся сжалась от страха. Только бы не отец. Да нет, еще рано. Девушка взглянула на часы: пятьдесят пять минут свободы.

— Да? Войдите.

Возможно, это опять мама с каким-нибудь пустяковым вопросом или Патриция — не слишком деликатная, но самая близкая школьная подруга, которая, без сомнения, прочтет еще одну лекцию о бесполезности брака и глупости ее поступка.

— Отлично, — сказала Патриция, когда Марианна рассказала ей о Стивене. — Трать впустую жизнь на этого червяка! Пусти на ветер надежды стать врачом! Не лучше ли сразу броситься под ближайший автобус? — Пат училась в театральной студии и поддерживала драматический стиль даже в простом разговоре. — Больше я не произнесу ни слова! — И все равно продолжала обсуждать это событие, когда бы подруги ни встретились, а Марианна делала вид, что прислушивается к ее словам.

Это оказалась не Патриция. И не мама. Это был человек, встретиться с которым Марианна хотела меньше всего на свете. Тем не менее он вызывающе направился прямо к ней.

— Итак, — мужчина вошел в комнату, закрывая за собой дверь, — невеста готова. — В его голосе звучала насмешка, а выражение лица было жестким и презрительным.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Марианна. Ее сердце забилось сильнее, голова закружилась, и воздуха стало катастрофически не хватать. Его присутствие всегда вызывало у нее такую реакцию, как будто непосредственная близость этого мужчины сверхъестественным образом выводила из строя весь ее организм, парализовала тело и душу.

— Разве ты не знала, что я приду? — От смеха Фредерика кровь стыла в жилах. — Почему, Марианна, моя дражайшая? Ведь я же шафер!

— Да, я знала. — Девушка облизнула сухие губы. — Но ты должен быть внизу с остальными.

Он должен быть где угодно, только не здесь, не в ее комнате. Она не сможет вынести эту бессердечную, жестокую игру, которую он затеял, с тех пор как узнал о Стивене, хотя девушка понимала, что и ему не менее тяжело.

— Такого я от тебя не ожидал, — оборвал гость, приближаясь к Марианне. — Когда пять месяцев назад ты рассказала мне о своих планах, я подумал, что это розыгрыш, просто сумасбродная шутка.

— Никаких шуток, Фредерик.

Он схватил ее за руки, сильно, до боли сжав пальцы.

— Почему? Почему, черт возьми?