Волшебная палитра любви - Рейдо Диана

– А первый этаж?

– Гостиная, столовая, небольшая библиотека, комната для гостей и мамина спальня. Мама пытается заниматься садом, хоть он и большой. Пару раз в неделю приходит женщина, помогает ей по хозяйству, с уборкой и прочим. Хотя мама для своих лет неплохо со всем справляется.

Они поднялись на крыльцо, которое чуть скрипнуло под ногами. Эдмунд открыл дверь своим ключом.

– Проходи, пожалуйста.

– Ну наконец-то! – Навстречу звукам открывающейся двери в прихожую вышла невысокая, чуть, может быть, полноватая, но в целом находящаяся в прекрасной форме приятная пожилая женщина. Ее волосы уже были абсолютно белыми, а короткая стрижка делала ее задорной и придавала ей шарма. – Наконец-то! – повторила она. – Стефан давно уже приехал, выгрузил все вещи и уехал на работу! Не стал вас дожидаться, сказал – мол, на сегодня у него уже запланировано много встреч. Съел три блинчика с капустой и был таков!

– И правильно, – засмеялся Эдмунд. – Если бы он просидел дольше, то ты наверняка впихнула бы в него еще две порции по столько же, накормила бы бигосом, а с собой вручила бы термос с кофе. Мама, тебя же все знают! Вот и спасаются как могут: кто деловыми встречами, а кто-то – провозглашая, что сел на очередную диету. Как девушка Стефана, кстати.

– Эдмунд, а что такое бигос? – тихо спросила Мередит.

– Это польское блюдо из свежей или квашеной капусты, с разнообразными мясными продуктами и добавлением различных специй, – объяснил Эдмунд.

– Да что же это такое, сейчас он будет читать ей лекции по кулинарии, держа в прихожей! – возмутилась мать Эдмунда. – Проходите, дорогая моя! Бедная девочка, он же потащил вас пешком от самого вокзала, хотя вы могли с комфортом доехать на машине Стефана за каких-то десять, ну, пятнадцать минут! Проходите. Меня зовут Анни, так и называйте, без всяких церемоний. Сейчас умоетесь с дороги и будем завтракать. Ну или обедать, это уж кому как больше нравится.

Мередит очень понравилось это знакомство, представление получилось совсем неформальным, простым и теплым. Действительно, без всяких церемоний.

– Очень приятно, – улыбнулась она. И тут до нее дошло, что же настораживало ее с момента, когда Анни вышла им навстречу. – Но… Анни… Вы же говорите по-английски даже лучше, чем я! Потому что я говорю с австралийским акцентом. Вы профессиональный переводчик? Или долго жили в Англии?

– Это как посмотреть. – Анни покачала головой. – Я родилась в пригороде Лондона. А когда мне исполнилось двадцать два года, встретила отца Эдмунда, поляка. Влюбилась, и он увез меня сюда, так что, как видите, у меня отнюдь не польские корни.

– Я предлагаю обсудить всяческие родословные древа и прочие малоинтересные темы за обедом, – сказал Эдмунд, обнимая Мередит и Анни за плечи и мягко подталкивая их в сторону столовой. – Совершенно не хочется провести остаток дня в прихожей, тут ты права, мама.

Обед действительно удался на славу.

Он затянулся, поскольку и застольная беседа шла неспешно, плавно, но увлекательно для всех участвующих сторон и никак не прекращалась.

Нежнейшие блины, острый капустный салат, красное вино, морские гребешки, а потом многослойный песочно-желейный десерт с фруктами, да не по одной порции, а в завершение всего – кофе с ликером.

Мередит еле поднялась из-за стола, глаза слипались.

– А ну-ка, Эдмунд, живо укладывай свою гостью спать, – взглянув на нее, покачала головой Анни.

– Слушаюсь, мама, – засмеялся Эдмунд. – Сам бы никогда не догадался.

Наверху в спальне кровать была застелена свежим бельем с вышитыми ирисами, оконные стекла блестели, а на старинном комоде были расставлены вазы с нарциссами.

Эдмунд покачал головой.

– Мама всегда переворачивает дом вверх дном, когда я возвращаюсь из очередной поездки. Но ее можно понять: каких-то особых своих увлечений у нее нет. Я – ее увлечение. Хотя и без фанатизма, чему я несказанно рад. Мы с ней добрые приятели. Ну и, конечно, она ведет дом, работает в саду – вот, пожалуй, и все ее увлечения.

– Для женщины это ведь вполне нормально, если она находит себя в заботах о доме, – сонно пробормотала Мередит.

Эдмунд с улыбкой накрыл ее одеялом.

– Да, наверное. Но женщины бывают разными. Спи, а я спущусь вниз, поболтаю еще с мамой. Мы давно не виделись. Спи, не торопись подниматься. Нам с тобой, знаешь ли, предстоит еще немало испытаний.

– Каких?

– Застольных в том числе. Потом все тебе расскажу. Спи. Ты ведь так и не поспала в поезде, да?